Два лица Пьеро

– Понимаю. Может быть, когда выйду на пенсию, и меня тоже потянет к земле, но пока что работа на даче у моей матушки для меня – просто каторга. Честно.

А он неплохой, этот Седов, подумал Борис.

– Ну, что ж, если вы один и весь огород, я думаю, уже полили, может, покажете мне дом, где проживал со своей спутницей, матерью Олега, ваш друг?

Вряд ли «залетаевские» дети у Борисовых, подумал Седов. Все-таки они близкие друзья семьи, и те, кто пробрался в дом, чтобы убить детишек, знают об их существовании. Разве что его жена увезла детей куда-нибудь к родственникам под Тамбов? И почему под Тамбов?

– У вас есть родственники под Тамбовом? – спросил Седов Борисова уже в машине, спросил просто так, для прикола. И был очень удивлен, когда услышал:

– Да, есть. Там у жены тетка живет. В музыкальной школе работает.

14

Спуститься к этому Георгию и сказать, чтобы он порылся в документах и удостоверился, что отель приобретен на имя Залетаевой Евгении Борисовны? И что дальше? Показать ему страницы в ГУГЛе, где Женя на каком-нибудь благотворительном мероприятии стоит в обнимку со своим супругом, которого он, Георгий, просто обязан знать в лицо, как человека, который купил для своей супруги «Пьеро»?

Этот вариант пусть останется запасным, поскольку он все-таки довольно-таки унизительный для Жени. Без документов, только выслушав ее, Георгий может поднять ее на смех, и не то что откажется искать ее фото в интернете, а вообще – в самом худшем случае позвонит в полицию, чтобы там во всем разобрались. Нет-нет, только не полиция!

Пока деньги есть, они с Микой поживут здесь, познакомятся поближе с Георгием, осмотрятся; быть может, если повезет, проникнут в комнату с камином в отсутствие Георгия и найдут документы на отель, после чего с этими документами уже можно будет отправиться в консульство и попросить помочь удостоверить ее личность. Хотя, как это чисто технически можно будет сделать, Женя пока не знала. К тому же напуганная выстрелами и понимая, что ее могут активно искать, она боялась оставить хоть где-то свой официальный след: регистрация в отеле, появление в консульстве, в полиции… Нет-нет, вот здесь, в этом маленьком отеле, они с Микой еще какое-то время смогут оставаться в безопасности, а дальше – может быть, сработает Милен, и разыщутся ее документы? Или же ей удастся все-таки найти в Фейсбуке Татьяну Борисову и связаться с ней? Конечно, она подумывала о том, чтобы выйти на Борисова через каких-то общих знакомых, но страх, что ее вычислят ее враги, был слишком велик. Можно же было как-то связаться и с Викой, Катей, но за ними наверняка следят, раз уж дело дошло до убийств… Преступника, условно говоря, можно было понять. Ведь, если существует прямой, по крови, наследник Залетаева, возможно, его внебрачный ребенок, какая-нибудь уже взрослая, обиженная на весь мир тетка или потерявший человеческих облик и превратившийся в зверя мужчина, то, уничтожив Женю с детьми, этот наследник или наследница получат миллионы! Конечно, после того как они убьют их всех (Женя старалась думать об этом абстрагированно, но у нее это плохо получалось) и заявят свои права на наследство, их сразу же арестуют, и причиной станет как раз мотив! Но это было слабым утешением для самой Жени.

Да, быстро она все решила, улетела, надо было хорошенько договариваться с Борисовыми о способе связи. Но так уж сложились обстоятельства, да и эмоции зашкаливали, ее трясло от страха за детей. И если бы она задержалась там еще на один день, к примеру, для того чтобы разыскать купчую на отель в огромном количестве документов мужа или попросила бы у Борисовых один из их телефонов, чтобы быть на связи, или придумала бы что-нибудь еще умное и безопасное, чтобы впоследствии не возникло вот таких серьезных проблем с деньгами или документами, кто знает, не попала бы она на мушку убийцы?

А что, если тот рыжий – не просто вор, а человек, посланный преступниками в Варну (на рейс-то она зарегистрировалась!), чтобы завершить свою черную работу? Когда она думала об этом, то настроение ее портилось до такой степени, что хотелось уже исчезнуть и из Варны! Оставить в покое Мику, чтобы и она не пострадала – вот о чем приходилось уже думать.

Но! Если за ней присматривают здесь, в Варне, то почему же тогда до сих пор ничего не произошло? Она вот уже два дня здесь. Как на мушке, получается. И кто мешает подняться по крутой лестнице к Мике и произвести всего лишь один выстрел? Нет-нет, в Варне за ней не следят, это уже она сама накрутила, здесь пахнет паранойей. Но как тут не подхватить этот опасный психический вирус, когда жизнь ее так скрутила?

Пахнет паранойей, пахнет…

– Женя, ты слышишь меня? Здесь пахнет!

Она открыла глаза. Где она? Над кроватью белый потолок с грубоватой винтажной люстрой с тяжелыми фарфоровыми плафонами, прикрученными к черной металлической конструкции.

Мика склонилась над ней.

– Ты уж прости, подруга, что разбудила тебя, но где-то сдохла крыса или мышь… Я этот запах хорошо знаю. У нас в деревне так пахло, если где-то сдохла отравленная крыса.