Два маленьких обмана

– А я думаю, потому, что мы прервали их неоконченными, – задумчиво произнес Куин. – У тебя никогда не было такого ощущения, Виви? Или ты просто... никогда не оглядывалась назад?

Вивиана упорно смотрела вдаль, на длинный ряд строений, обрамлявших сады около дома.

– Я никогда не оглядывалась назад, – солгала она. – Я не могла. Я должна была жить.

– Жить без меня, – уныло добавил Куин.

– Ты сделал свой выбор, Куинтин, – прошептала Вивиана. – И теперь не смей заставлять меня брать вину на себя.

– А, ты говоришь, полагаю, о том предложении жениться на тебе, которое однажды высказала, – помрачнев, напомнил Куин. – Последнее время я много думал об этом. Почему, Виви, ты не могла просто сказать мне —^ все или ничего? Почему ты не была со мной честной? Возможно, я... возможно, я ответил бы тебе по-другому.

Вивиана вырвала у Куина свою руку.

– Как ты смеешь?! – спросила она, понизив голос. – Как ты смеешь теперь обвинять меня в нечестности после всего, что уже произошло?! Я что, должна была приставить пистолет к твоей голове? Нож к своему горлу? И если я этого не сделала, значит, это моя вина? Будь ты проклят, Куин Хьюитт! Убирайся к черту! Вот так. Я сказала то, что мне давно хотелось сказать тебе, и сказала по-английски, чтобы ты мог это ясно понять.

Куин предостерегающе поднял руку:

– Вивиана, подожди. Я никогда не обвинял тебя в нечестности.

– Но именно это ты и сказал. Ты не представляешь, Куинтин, как было унизительно для меня просить тебя об этом. Понимал ли ты, как оскорбил меня своим взглядом и своими словами? А теперь заявляешь, что сожалеешь, что я угрозами не принудила тебя согласиться.

Куин слегка побледнел.

– Я только жалею, Виви, что ты не была честной со мной, – сказал он. – Я только жалею, что ты мне не сказала определенно, что было поставлено на карту.

– О, si, ты хотел бы, чтобы я умоляла тебя! Ведь так? И какого бы мужа, Куинтин, я получила? Мужа, который просыпался бы каждое утро, кипя от злости? Мужа, который чувствовал бы, что его заманили в ловушку или лестью принудили к браку? Да я бы лучше умерла.

Вивиана повернулась, намереваясь уйти, но Куин удержал ее:

– Ну подожди же минуту, Вивиана.

– Andare all'inferno! – прошипела она.

Куин грубо сжал ее руку и повернул лицом к себе.

– Будь я проклят, если я буду стоять здесь, в саду, где любой может услышать, как мы ссоримся наподобие базарных торговок, – проворчал он, оттаскивая Вивиану в сторону. – Что это там впереди? Оранжерея?

– Откуда я знаю? – возмущенно ответила Вивиана. – Отпусти мою руку, высокомерный осел!

– Замолчи, Виви. Я думаю, мы, ты и я, разберемся в этом раз и навсегда. И мне не нужны свидетели моего унижения.

– Твоего унижения! – Вивиана перестала вырываться, чувствуя бесполезность этого. – Да ты не знаешь, что значит это слово.

Куин открыл тяжелую деревянную дверь и втолкнул Вивиану внутрь, где царили сумрак и приятное тепло. Она прищурила глаза и огляделась. В воздухе стоял запах влажной земли. Они вошли в большое, с низким потолком помещение. А за ним под выпуклой стеклянной крышей виднелись ряды деревянных рамок, где на грядках густо росла пышная сочная зелень.

– Слава Богу. – Куин отпустил Вивиану и снял пальто и перчатки. – По крайней мере здесь тепло.

Вивиана уперлась рукой в бок и сердито смотрела на него. Но, даже охваченная волнением, она видела, что, хотя Куин продолжал сердиться, воинственный дух его ослабел. Он с видимым отвращением швырнул шляпу на стол, где уже лежали его пальто и перчатки, и запустил руку в свои длинные волосы.

– Почему так, Виви, почему ты по-прежнему так действуешь на меня? – с отчаянием спросил он. – Почему, после всех этих лет, ты все еще можешь веревки из меня вить, и я снова чувствую себя тем же зеленым, как трава, юнцом?

Вивиана не совсем поняла его.

– Я не имею никакого желания связывать тебя веревками или превращать в траву, – с чувством собственного достоинства произнесла она. – И я определенно не имею желания ссориться, Куинтин. Я думала... я думала, что мы покончили с этим делом еще два дня назад. В коттедже. Не понимаю, чего ты теперь от меня хочешь. Будь любезен, объясни, per favore, и позволь мне уйти.

– Я только хотел узнать... – Слова, казалось, застряли у него в горле.

– Что?

– Я хотел узнать, Виви, почему ты оставила меня.

К Куину вернулась юношеская неуверенность. Вивиана смотрела на него и не отвечала, борясь с почти непреодолимым желанием подойти и обнять его.

– Я оставила тебя, саго mio, потому что пришло время, – наконец с грустью в голосе ответила она. – Настало время вернуться туда, откуда я приехала в Англию. У меня был отец, которого я любила всем сердцем. Я скорее бы умерла, чем позволила бы ему увидеть, кем я стала. Любовницей богатого человека. Мне не хотелось расставаться с тобой, Куин. Нет. Но пришла пора делать выбор. И я его сделала. Неужели ты не можешь понять?

Куин закрыл глаза и до боли сдавил пальцами переносицу.