Два малыша, два жениха и одна мама-невеста

— Немного, — криво улыбнулась.

— Не трусь. Он не кусаются, а коли обидит, то скажи мне и я не погляжу, что начальник, вмиг яйца откручу!

Тихо засмеялась. Хороший он, этот Сан Саныч. Характером очень похож на моего отца. Тот тоже всегда готов за меня всем хозяйство пооткручивать и поотстреливать.

И вот, раздался звук, оповещающий о прибытии лифта на нужный этаж. Двери услужливо раздвинулись и мы оба покинули лифт.

Сан Саныч пошёл направо, а мне суждено было идти налево. Как же двусмысленно это звучит.

Каждый шаг, приближающий меня к начальству, был наполнен титаническим усилием. Ноги категорически отказывались туда меня нести, словно мне нужно было идти в клетку с тигром.

Почти до хруста сжала флешку, стиснула в другой руке ручки от сумки, где находились мой отчёт и диктофон. И буквально усилием воли, почти в предобморочном состоянии вошла в приёмную Сарбаева.

— Здравствуйте, — пискнула я. — Мне нужно занести… это…

Подняла вверх руку с флешкой.

— Запись? — уточнил молодой секретарь, к сожалению, не знаю его имени.

— Угу, — кивнула ему, внутренне готовая сорваться и бежать, куда глаза глядят.

— Сейчас, подождите минутку, — сказал парень и нажал на селектор.

— Да! — раздался настоящий рёв.

— Принесли запись, Тимур Багратионович… — проблеял секретарь.

— Пусть заходит, — спокойнее ответили на той стороне.

А я начала подумывать, не сменить ли место жительства и не уехать ли в другую страну?

Боже! Что за мысли?

Так, представлю, что я героиня какого-нибудь фильма, где всё обязательно заканчивается хэппи эндом.

Всё будет хорошо!

И на этой позитивной мысли, с трясущимися от страха коленками, я нажала на ручку дорогой двери, толкнула её и вошла в кабинет.

Высокий, широкоплечий, великолепно сложенный, Сарбаев Тимур Багратионович был мечтой практически всех женщин, любого возраста и социального положения. А мне даже «повезло» познать его… Так, не будем об этом сейчас вспоминать. Не подходящий момент.

Соберись Настя! У тебя дело повышенной важности! На кону твоя судьба!

Я подняла глаза на лицо мужчина и заметила, что Сарбаев весьма удивлён, если даже не сказать больше — поражён.

А я как настоящая идиотка, вместо того, чтобы заговорить, рассматривала его.

Чёрт! Он невероятно хорош собой.

Чёрные, как смоль волосы, были взъерошены и эта небрежность в причёске, придавала ему ещё большей красоты.

Бронзовый цвет кожи и пронзительные тёмно-карие, почти чёрные, как сама тьма глаза, являлись признаком того, что он родом с юга. Полные и чувственные губы манили к себе и заставляли моё бедное сердце биться быстрее. Лёгкая тёмная щетина придавала ему только большей привлекательности. Чёрт возьми! Сарбаев выглядел чересчур сногсшибательно!

Очевидно, опоили меня в пятницу настолько сильно, что я не удосужилась толком рассмотреть его и в полной мере восхититься.

Зато руки отлично помнят его тело, язвительно напомнило подсознание.

Но что самое смешное, возможно, именно от действий этого человека, трагичным способом рухнет моя дальнейшая благополучная судьба.

Как он отреагирует на моё заявление о воровстве? Одному богу известно…

— Как неожиданно… — будто издалека донёсся до меня его приятный баритон.

Он нажал на кнопку селектора и зло процедил:

— Паша! Ты сказал, что принесли запись! Какого чёрта ты впустил ко мне…

— Запись у меня! — спохватилась я и показала флешку. — Я встретилась в лифте с Сан Санычем, он просил передать вам её…

Неужели это я ухитрилась членораздельно произнести эту фразу?

Сарбаев откинулся в кресле, сложила руки на груди и дерзко усмехнувшись, поинтересовался:

— И с какой такой радости, вы, прекрасное видение, решили поработать курьером? И почему охрана перепоручила столь важное дело ВАМ?!

— Потому что у меня к вам срочное дело, а Сан Саныча ещё ждёт и Димитрий Станиславович, — выдавила из себя. — Мне было не сложно. Вот.

Положила флешку на стол и тут же отошла подальше от его стола.

— Сядьте, — резко сказал он мне и кивком головы указал на кресло.

Я постаралась очень изящно уместиться в мягком и глубоком кресле. Вынула из сумки свой компромат и на этом моё везение закончилось.

— Так-так-так… А я всё думаю, почему мне так знакомо твоё милое личико… — лениво произнёс вдруг Сарбаев, словно перекатывая каждое слово на своём языке. — Ты ведь и есть та самая сучка, которую я снял в пятницу и которая сегодня мне кое-что вернула.

Забыла, как дышать.

Мужчина поднялся и очень медленно начал ко мне приближаться походкой настоящего хищника, разозлённого хищника, заполняя своей тяжёлой мужской аурой всю маленькую меня.

Я несколько раз открыла рот, но как безмозглая рыба, не смогла вымолвить ни единого слова.

Сарбаев опустил свои руки на подлокотники кресла, в котором я сидела и, не говоря ни слова, начал изучающе разглядывать моё искажённое страхом лицо.