Читаем Два мира - две идеологии полностью

Тогда же вновь появились на публичной арене и стали делать быструю карьеру в политике, науке, культуре, других областях общественной жизни родственники казнённых при Сталине крупных партийно-номенклатурных работников, сотрудников ЧК-ГПУ, организаторов ГУЛАГа, в 1940 — начале 50-х гг. пристроившиеся на скромных местах в академических институтах и старавшиеся не напоминать о себе лишний раз. Советские граждане не без удивления вновь услышали упоминание в положительном контексте имён Б. Кедрова[237], Лациса, Сванидзе и им подобных.

Не забыли и зарубежных друзей Троцкого. Так, президент Мексики Карденас, в 1937 г. пригласивший "демона революции" в свою страну и предоставивший ему политическое убежище, в 1955 г. стал лауреатом Международной Сталинской премии "За укрепление мира между народами" (словно бы в насмешку над этой премией). В 1961 г. Карденас был "избран" председателем т. н. Всемирного Совета Мира.

В своей кампании дискредитации Сталина Хрущёв обоснованно рассчитывал на поддержку сохранившихся в партийно-политическом аппарате троцкистов и троцкистски-мыслящих. Одним из главных его сторонников стал Микоян, в 1930-х гг. оказывавший скрытое противодействие борьбе Сталина против троцкизма.

"Микоян очень связан с Хрущёвым. Я думаю, что он и настраивал Хрущёва на самые крайние меры" (Молотов).

Антисталинскую кампанию Хрущёва деятельно поддержала хотя и немногочисленная, но весьма шумная и крикливая группировка либерально-космополитической интеллигенции, включавшая потомков и родичей необоснованно репрессированных, как они говорили, комиссаров в пыльных шлемах. Хотя не так давно представители этой группировки громче других славословили "вождя и учителя, друга всех трудящихся, корифея всех наук, гениального продолжателя дела великого Ленина Иосифа Виссарионовича Сталина", но, разумеется, клеветать на Сталина и на эту страну им было куда сподручнее.

Демократическая интеллигенция услужливо поддержала и большинство дилетантских экономических мероприятий Хрущёва. Так, его кукурузная кампания направлялась вейсманистами, среди которых имелось немало поклонников "блестящего Троцкого". Обоснование ликвидации личного хозяйства колхозников давала экономист Заславская[238], позже член т. н. Межрегиональной депутатской группы, имевшей сходную политическую ориентацию. То же было с кампаниями по освоению целины, ликвидации "неперспективных" деревень и другими подобными "волюнтаристскими" мероприятиями Хрущёва.

Демократическая интеллигенция стала и основным поставщиком пасквилей на выдающихся русских учёных. Так, Жорес Медведев, сын необоснованно репрессированного в 1938 году дивизионного комиссара, написал книгу "Биологическая наука и культ личности", с многочисленными клеветническим нападками на Т. Д. Лысенко[239]. Сходной с ней по стилю была и книга В. Сойфера "Власть и наука" ― между прочим, имевшая анекдотический подзаголовок "История разгрома коммунистами генетики в СССР" ― видимо, автор этого опуса не знал, что, в отличие от бывшего члена Бунда а потом первого секретаря Тульского обкома ВКП(б) Сойфера, необоснованно репрессированного при Сталине, академик Т. Д. Лысенко был беспартийным!

С середины 1960-х гг. против Лысенко была организована беспрецедентная по накалу диффамационная кампания, с навешиванием ярлыков и политических обвинений. При этом его научные взгляды искажались, достижения в сельском хозяйстве замалчивались, а вместо квалифицированных оценок, которые давались его работам видными советскими селекционерами (Лукьяненко, Ремесло,) и учёными-биологами мирового уровня типа Холдейна, массово тиражировались пасквили заказных публицистов.

Травля выдающихся учёных-сельскохозяйственников ещё больше усугубила трудное положение в аграрном секторе экономики нашей страны, сложившееся к середине 1960-х гг. из-за огульного очернения сталинской политики и дилетантского "волюнтаризма".

"И не раскаялись они в убийствах своих"

После хрущёвской реабилитации уцелевшие основатели ЧК-ГПУ-ГУЛАГа и другие комиссары в пыльных шлемах, а также их родичи вернулись в Москву, кое-кто и на "свой" Арбат. Большинство получило престижную работу, льготы, привилегии, бесплатные путёвки в дома отдыха. Вскоре некоторые из них написали мемуары.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука
1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука