Два мира, одна любовь

Я посмотрела в сторону других кадетов и на секунду стушевалась: кто завис на бревне, кто оседлал стену, кто просто застыл статуей на земле или припал к земле, но все как один глазели на нашу компанию с открытыми ртами. Даже капитан Грум, казалось, в первые жизни не нашел слова, чтобы приструнить шального бойца.

Только Чакки подпрыгивал рядом с капитаном от нетерпения, но не решался навлечь гнев на свою голову.

Кроф не прекратил, и теперь вертел мои руки.

- Этан… - Прейд покраснел, как вареный рак. Прижал подбородок к груди, цедя сквозь зубы: — Совсем тронулся? Загремим в карцер всей группой!

- Братаны, вы что?! – Этан красноречиво посмотрел на меня, а потом на Ника. – Я ж переживал!

Ха! Братаны! А у самого в глазах чертики скачут!

Но я же показала ему Криса полуголым на осмотре! Ну что человеку еще надо, а?

Или Кроф смирился с тем, что Крис мужчина и...  Уй-ё-ё-ё! Это нехорошо! Это ужасно! Это катастрофа! Если Ник мучается от тяги, то этот что, согласен?

- Что-то ты бледный! – уверенно объявил Этан, и просунул одну руку мне под спину, другую под колени, и живо вскочил на ноги. – Надо в постель!

И побежал со мной на руках, оставляя позади матерящегося Ника.

Кадеты, казалось, забыли, как дышать. Только зрачки глаз провожали нас ошарашенными взглядами, когда Кроф бежал мимо.

Судя по лицу капитана Грума его мозг сейчас выкипал от возмущения, а глаза вот-вот вылезут из орбит. Он только что и мог показывать на нас пальцем и предостерегающе шипеть:

- К-к-кроф! К-к-кроф! - плевался он так, что даже на Чакки попадало. Безный парень устла вытирать рукавом лицо.

- Этан, ты больной! Нам головы не сносить! – я попыталась вырваться, но Кроф прижал ближе к себе.

- Проставляюсь в выходные! – крикнул на бегу ребятам Этан, словно это могло снизить градус чудаковатости его поступка.

- А капитан? – не могла не спросить за Грума. Он-то не пьет!

- Ему кресло в кабинете сменю! Только т-ш-ш, это взятка!

- Этан! – я стукнула парня кулаком в грудь, но там такая грудь, что мой кулак только отскочил, а из моего рта вырвалось восхищенное «ах». Подкачался, здесь, однако!

- Что говоришь? – подколол Кроф, который, судя по довольной улыбке, прекрасно понял не только источник, но и причину звука.

Надо ему срочно птичку обломинго запустить. На Нике сработало!

- Кроф, ты голубой, что ли?! А ну, пусти! – как можно тверже приказала.

Этан уже взлетал по ступеням нашего корпуса.

- Похоже! – выскочило с тяжелым вздохом, то ли от безнадеги, то ли от то, что я не перышко.

- Ты понимаешь, что подумают?! – начала отчаянно вырываться я. Он что, серьезно меня тащит в комнату?

- Мне все равно, что подумают! Я чуть не свихнулся от тревоги и понял, что мне на*рать на чужое мнение. – Этан выскочил на наш этаж и быстро преодолел коридор до нужной двери: — Все равно кто ты! Я не отступлю!

И, будто мало мне было слов, еще и с ноги открыл дверь.

Ну да, забыла, именно так входят герои!

ГЛАВА 34.

ГЛАВА 34.

Этан стал горяч, как угли. На кончиках волос затанцевали огоньки пламени, и мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Оцепенев, смотрела на мужчину, как беспомощная жертва на хищника, и задавалась про себя одним вопросом: что дальше?

То, что Этан без башки я уже поняла. Что его не пронять голубиными мотивами — тоже!

Лицо Крофа транслировало просто шквал эмоций, которые его захлестывали. Психолог бы не разобрался, не то что я. Искры счастья, огонь упрямства, фейерверк отчаяния – это на самой поверхности, а что глубже, боюсь, даже ему не известно. Эмоции настолько выразительные и заразительные, что я невольно пропускала их и через себя, словно подцепила от Этана этот вирус бешености.

Этан шагнул в комнату и тут за его спиной что-то мелькнуло. Выгнулась посмотреть как раз в тот момент, когда корни добрались до ног мужчины, обвили и дернули назад со всей силы.

Мы полетели навстречу полу, меня завертело кубарем и я посчитала ножку кровати лбом.

«Бам» было настолько громким, будто арбузом запульнули в стену. Впрочем, «Бах», с которым упал Этан, тоже не отставал. Чтобы не раздавить меня мужчина не успел сгруппироваться и всем Крофом встретился в полом.

Корни потащили Этана наружу, но тот поджигал их, но это не помогало. Появлялись все новые и новые и тащили Крофа уже по коридору. Я вышла следом, потирая лоб, уже догадываясь, откуда «растут корни» и медленно пошла следом.

Этана прекратило тащить лишь на улице. Кроф вскочил на ноги, отплевываясь, стряхнул грязь и как завопит:

- Прейд, болван! Сказал же, вернусь за тобой! Ты что торопишь?

Я не выдержала и прыснула от смеха, потому что лицо Ника еще никогда не выглядело таким растерянным.

- Больные! – донесся до ушей чей-то колкий комментарий. Публика собиралась.

- В карцер! – капитана Грума потряхивало от злости: — Хотя, нет! Отставить! Всю третью группу на исправительные работы к оркам! Уж они научат, как родину любить!

Это «родину любить» прозвучало, как всю голубиную дурь из башки выбьют. И я поняла – кранты!

Грум смерил разъяренным взглядом сначала Этана, потом Ника, а в конце отлил дозу презрения мне: