Два мира. Том 1 (СИ)

Преподавателям, разумеется, запрещалось упоминать при студентах интервью согласно Декрету об образовании номер двадцать шесть, однако между собой они только о нём и говорили (разумеется, когда Долорес не было поблизости).

— Как вы находите поступок мистера Поттера? — заговорщицки спросил у Сасори Филиус как-то вечером.

— Это было неожиданно, — отозвался он, отвечая больше на собственные мысли. На самом деле, Сасори было глубоко плевать на Гарри и его интервью; он и раньше особо не интересовался жизнью школы, а теперь и вовсе не имел намерения думать о подобной ерунде.

Сасори считал это слабостью и ненавидел, но всё равно каждый раз, стоило наткнуться взглядом на напарника, ему становилось до омерзения неуютно. А Дейдара словно бы чувствовал это и принимался всем своим видом демонстрировать, как ему хорошо, крепко обнимая Хинату, громко смеясь вместе с Наруто и близнецами Уизли, дружелюбно беседуя о чём-нибудь с Итачи. В такие моменты Сасори лишь пренебрежительно улыбался и проходил мимо, но думал про себя: когда же Дейдара обучился ранее недоступной ему технике ведения боя, в которой наносишь противнику удары не кулаками и дзюцу, но словами и поступками, ненавязчиво, словно бы и невзначай? И что стало с тем беспечным, бесхитростным мальчишкой, обожающим трепаться про своё искусство? «Он умер, — понимал Сасори, — и именно я был тем, кто его уничтожил».

Впрочем, он тут же одёргивал себя: судьба подрывника не должна волновать его. Сейчас стоит рассматривать Дейдару не как напарника, а как потенциальную угрозу, одну из многих.

Но всё же, когда это произошло? Когда мальчик вырос настолько, что из фигуры — ценной, безусловно, но лишь фигуры — превратился в игрока, с ходами которого нужно считаться? И как умудрился Сасори просмотреть этот миг, не заметить перемену, не подавить потенциального врага в зародыше?

«Тёплые чувства», — подсказало ему подсознание голосом Хаширамы.

Кукловод скривился и фыркнул. Этого ещё не хватало.

— Что это с вами, Сасори? — оказывается, Флитвик всё ещё здесь, сидит в соседнем кресле, внимательно глядя на него. — Вы странно рассеянны в последние дни.

— Ничего серьёзного, Филиус, — прохладно ответил Сасори.

— В самом деле? — Филиус позволил себе выразить вежливое недоверие.

В этот самый момент дверь учительской со свистом распахнулась, и в комнату влетела, подобно урагану, Анко.

— Быстрее в холл! — крикнула она мужчинам.

— Что случилось?! — взволнованно вскрикнул Филиус, от неожиданности подскочивший в кресле; Сасори же поднял на куноичи вопросительный взгляд.

— Амбридж увольняет Трелони! — Анко круто развернулась, забавно колыхнув растрёпанным хвостом, и выскочила в коридор так же стремительно, как появилась.

Оставив Филиуса растерянно ахать и семенить позади, Сасори догнал Анко; быстрым шагом преодолев коридоры и спустившись по мраморной лестнице, они стали пробираться сквозь начавшую собираться толпу студентов, когда по вестибюлю прокатился полный отчаяния женский вопль.

— Дорогу! — властно крикнул Сасори, когда путь профессорам преградила группа высоких пуффендуйцев.

Обернувшись и увидев его, парни спешно посторонились, и шиноби вышли на край большого круга, образованного школьниками. В паре метров от них стояла Долорес, с отвратительной ухмылочкой наблюдавшая за Сивиллой, застывшей посреди холла с палочкой в одной руке и пустой бутылкой из-под хереса в другой. Выглядела прорицательница даже хуже обычного: волосы её были всклочены, очки перекосились, а бесчисленные шали и шарфы беспорядочно болтались на худых плечах.

— Нет! — выкрикнула она. — НЕТ! Это невозможно… так нельзя… я отказываюсь в это верить!

— Вы не знали, что всё к этому шло? — с жестоким удовлетворением проговорила Долорес. — Хоть вы и не в силах предсказать даже погоду на завтра, вы, конечно же, не могли не понимать, что ваш убогий стиль работы и неодобрение, которое я ясно продемонстрировала вам во время моих инспекций, делают ваше увольнение неизбежным!

— Вы н-не можете! — зарыдала Сивилла. — Вы… н-не можете меня уволить! Я п-провела здесь шестнадцать лет! Х-хогвартс — м-мой родной д-дом!..

— Он был вашим домом, — отрезала генеральный инспектор; её некрасивое лицо растянулось в злорадной усмешке при виде того, как Трелони, безудержно рыдая, рухнула на один из чемоданов, стоявших на полу рядом с ней. — Но он перестал им быть час назад, когда министр магии подписал приказ о вашем увольнении. А теперь будьте добры покинуть замок, вы нам мешаете.

Слева от кукловода Анко вся напряглась и тихо зарычала, и Сасори счёл не лишним легко придержать её за рукав пальто. Джонин бросила на него испепеляющий взгляд, но Сасори только покачал головой. Хотя он и не испытывал к прорицательнице ни капли жалости, Долорес раздражала его сверх меры своим поведением: одно дело издеваться над бездарной ясновидящей, но делать её посмешищем… Однако шиноби не имели права вмешиваться.

Это сделала Минерва. Выйдя из толпы, она приблизилась к Сивилле и стала утешать её.