Два мира. Том 1 (СИ)

Дотянувшись до прикроватного столика, Сасори взял с него сенбон. Перехватив иглу на манер кисти для каллиграфии, коснулся её острием кожи куноичи и провёл плавную линию от лопаток и вниз, не царапая, почти не нажимая. Мышцы на спине Анко напряглись, но сопротивляться она не стала.

— Неужто доверяешь? — прошептал Сасори.

— Ни на секунду, — так же шёпотом ответила Анко.

Сасори фыркнул и следующую линию провёл, оставляя длинную белую полосу на коже. На это Анко улыбнулась и тихо заурчала, словно довольная кошка.

— Мазохистка.

— Садист, — мурлыкнула она, выгибаясь, когда сенбон очертил линию её позвоночника.

— Откуда это? — спросил Сасори, обводя иглой контуры следа от большого ожога на её боку.

— Миссия в Скрытом Облаке. Наш отступник. Катон.

— Чего не залечила? — ему всегда казалось странным, почему некоторые шиноби предпочитают носить всю жизнь шрамы, когда современные ирьёниндзюцу способны залечивать раны без следа, если с этим не затягивать, конечно.

— Наш медик кое-как меня подлатал, и мы сразу отправились в погоню за ублюдком, — расслабленно отозвалась Анко. — А потом уже как-то и плевать было: не болит — и ладно.

— А что с тем отступником?

— Да чёрт его знает. Сгнил в недрах отдела допросов.

Теперь был её черёд спрашивать.

— Так почему ты почти не пьёшь?

Не спеша отвечать, Сасори нажал иглой чуть сильнее. Он надеялся, что Анко забыла об этом вопросе, ведь она не поднимала его уже почти месяц, но ожидания не оправдались. Впрочем, это лишь дополнительный повод уважать её как профессионала.

— Скажем так, — наконец, произнёс он, задумчиво глядя на сенбон, — в молодости из-за алкоголя и зачем-то настойчиво пытавшегося споить меня напарника я попал в далеко не самую приятную историю.

— Какую же? — продолжала допытываться Анко.

Сасори негромко вздохнул. От ответа он отказаться не мог, ведь сам же и предложил игру, а потому, помедлив, сказал:

— Проснулся утром в одной постели с девушкой, которую вовсе не стоило трогать.

Анко усмехнулась.

— Всё с тобой понятно, — едко протянула она, — ты просто боишься попадать в ситуации, которые не можешь контролировать целиком и… ау!

Капля крови скатилась по её боку вниз, на простыню, оставляя за собой тонкий след.

— Неужто больно? — деланно забеспокоился Сасори, прекрасно зная, что вскрикнула закалённая в боях куноичи однозначно напоказ — даже когда он без обезболивающего вытаскивал у неё из ноги стрелу, она не издала ни звука.

— Нет, блин, приятно, — буркнула в ответ Анко и собралась было перевернуться, но кукловод удержал её в прежнем положении. Нагнувшись, он неспешно провёл пальцем по кровавой дорожке, смазывая её, после чего отстранился.

— Скажи, — произнёс Сасори, касаясь острием сенбона её левой лопатки, — что ты почувствовала, когда Орочимару поставил тебе Джуин?

Он не мог не заметить, как напряглась Анко при звуке имени бывшего учителя; впрочем, так реагировала на его упоминание она всегда.

На сей раз молчание воцарилось надолго.

— Боль, — сказала она, наконец, не глядя на кукловода. — Страх. Непонимание. Но больше — обиду, на него за предательство, на себя за беспомощность. И стыд.

— Стыд? — переспросил Сасори. Остальные чувства он понимал, но не это, тем более что со стороны казалось, что Анко вовсе не знает такого слова.

— Ага, — её голос звучал надтреснуто, пусто. — Просто, когда он кусает… Змей словно проникает в тебя, в твоё тело, в твой мозг, твоё сердце, пытается взять всё это под контроль. Показывает жуткие такие картинки, шепчет… всякое, и если только на миг поддашься, покажешь слабину — всё, ты его. Самому этот ошейник не скинуть, как ни пытайся, и если б не Саске с его амбициями… — она вздохнула и замолчала.

Игла, мягко скользившая по её коже, замерла. Сасори оценивающе посмотрел на куноичи, пытаясь понять, с каким расчётом она говорила сейчас всё это, но, похоже, Анко была честна с ним на сей раз просто так, безо всякого умысла или подвоха. Неужто считает его тем, кто в состоянии в полной мере понять, через что ей пришлось пройти? Всё-таки она и в самом деле слишком наивна для специального джонина.

Хотя, он ведь действительно почти понимал её. Почти.

— Но только не говори, — склонившись к самому её уху, прошептал Сасори обманчиво мягко, — что тебе не понравилось быть подчинённой чужой силой. Не склониться, но быть брошенной на колени, не подчиниться, но быть покорённой — разве не об этом ты мечтаешь, не этого хочешь? — Анко попыталась поднять голову, но он положил руку ей на шею, не позволяя осуществить задуманное. — Ты ищешь кнута, так настойчиво его добиваешься… Это странно и отдаёт извращением, не находишь?

— Сам не лучше, — прошипела Анко в подушку, злобно зыркая на него одним глазом. — Только бы раздавить, только бы подчинить, только бы подмять под себя. И плевать ты хотел, что чувствуют остальные. Ты такой же, как Змей! — выплюнула она, словно худшее в мире оскорбление.

Но Сасори это только позабавило.