Два нашествия

Я свернул на другую дорожку и, пролетев через детскую площадку по кочкам, сквозь кусты, вырвался на параллельную улицу. Я видел, как бандита сбило ветками кустарника и он упал на землю. Не успел я опомниться, как в бок моего «Москвича» врезалась «Волга». Меня едва не выбросило из машины. Я понял, что сейчас погоня пошла не на жизнь, а на смерть. По мне начали стрелять и я стал давить на газ, но под ногой все время что-то мешалось. Мельком бросив взгляд вниз, я увидел между педалями тормоза и газа застрявший пистолет. Пока я поднимал пистолет, «Волга» снова меня настигла и поравнялась со мной бортом. В тот момент, когда я нагнулся, чтобы подобрать пистолет, раздались выстрелы и на меня посыпались осколки боковых стекол. Схватив пистолет, я рукой нажал на тормоз. Не успев даже разогнуться, услышал визг тормозов и глухой удар. Поднял голову и увидел, как «Волга» сносит заправочный кран и врезается в кассу бензоколонки. Я с ужасом наблюдал, как яркая вспышка огня бежит от «Волги» к снесенному ей же заправочному крану, из которого хлещет бензин.

«О, черт!» – воскликнул я. В следующий момент раздался такой силы взрыв, что взрывной волной разбило все стекла в соседних домах и, обдав жаром, отшвырнуло мою машину вместе со мной метров на десять.

Окрестность превратилась в «огненный ад». Я, чувствуя как жжет лицо от пожарища, свернул во двор соседнего дома, нашел укромное место и остановился. После пережитого за последние часы решил передохнуть и успокоиться. Первым делом, я вышел из машины и осмотрел ее. Вид у «Москвича» был неузнаваемый: передние крылья мятые, крышка капота горбом, фары разбиты, ни одного целого стекла в фургоне не осталось, в кузове и боковых дверцах виднелись дырки от бандитских пуль. Также было помято заднее крыло, а задние дверцы деформировались и их заклинило.

Подобрав с пола ломик, я открыл им дверцы фургона. Перед моими глазами встала картина, описываемая разве что в пиратских романах. На дне кузова громоздились разломанные деревянные ящики, из которых высовывались разные бронзовые статуэтки, старинные часы, по всему кузову россыпью лежали золотые и серебряные украшения, инкрустированные драгоценными камнями. У меня даже голова закружилась от таких сокровищ.

«Да, хорошо ребятки прошлись по ювелирным и антикварным магазинам», – присвистнул я.

Теперь вопрос состоял в следующем: «Что с этим добром делать?» Не скрою, у меня возникла корыстная идея относительно богатства. Я залез в кузов и стал перебирать украшения и укладывать их в целые ящики. Старинные часы, которые весили, наверное, килограмм пятьдесят, пришлось выставить на пол и привязать к стенке бечевкой через пулевые отверстия в кузове, чтобы не елозили по кузову на поворотах, а вместо них в футляр ссыпал украшения. Пока я этим занимался, уже наступила ночь. Куда везти сокровища я не знал, но выезжать отсюда было уже необходимо. Раскладывая ящики, я наткнулся на два автомата с полными обоймами. Один взял с собой в кабину, а второй оставил среди ящиков. Крепко-накрепко закрыл двери фургона, завел машину и стал выезжать в поисках дороги. Электрического освещения в городе уже не было, а фары машины были разбиты. Как я пожалел, что не взял запасные лампы. С другой стороны, я не рассчитывал, что попаду в такую переделку.

При свете чудом уцелевших габаритных огней, которые светили не ярче карманного фонаря, я заблудился, оказавшись около разрушенного дома.

Крепко выругавшись, повесил на шею автомат, за пояс заткнул пистолет и отправился искать место для ночлега.

Начал накрапывать дождь и я, подойдя к уцелевшему зданию, открыл первую попавшуюся дверь. Передо мной оказалось помещение парикмахерской с семью креслами по периметру. На двери справа висела табличка «Посторонним вход запрещен». Открыв ее, вошел и оказался в служебном помещении, где стоял кожаный диван, стол и несколько стульев. Здесь я и расположился на ночлег.

Проснулся я от яркого солнечного света, светившего мне прямо в лицо. Настенные часы показывали одиннадцать часов дня. Я чувствовал себя великолепно отдохнувшим и в хорошем расположении духа. Нога зажила и не беспокоила, на месте раны осталось только багровое пятно. Есть не хотелось. На всякий случай осмотрел содержимое ящиков письменного стола. Нашел несколько плиток шоколада и взял их с собой.

Выйдя из дверей парикмахерской, я подошел к машине, сел на сырое сидение, завел двигатель и при свете дня стал выбираться из запутанного лабиринта дворов.

Вскоре я выбрался на подозрительно оживленную улицу. Всюду находились люди, среди них было много военных, отдающих распоряжения.

Я остановился и спросил у одного военного: «Что здесь происходит?»

– Собираем народное ополчение! – ответил он.

– А кто здесь старший по должности? – спрашиваю.

– Иди к тому танку, он там. Не крутись под ногами, и колымагу свою убери, мешает!

Я подъехал к указанному месту и подошел к столу, где собралась толпа. Людей записывали и выдавали оружие.