Два наших взгляда. Книга 2

— Ничуть не жестоко! Опозорить две семьи на несколько городов. Да мой отец едва не разорился из-за них. С ним не желали общаться, дела вести не хотели и уважать перестали. Глава рода, и не смог сына урезонить. Где такое видано? В глаза людям смотреть стыдно было даже мне, а я ничего плохого не совершал. Напротив, работал от заката до рассвета, как простой работяга, когда половина наемных рабочих отказались трудиться и стали требовать прибавок за то, что раньше делали за гораздо меньшие деньги.

— И семья у вас не сложилась со старшей сестрой, — решил направить его рассказ в другую сторону.

Знать о лишениях и страданиях я не желал. Дела прошлые.

— Не сложилась. Я понимал, что ничего из этого не выйдет с самого начала. Я был влюблен в младшую сестру, и мой дракон поддерживал такой выбор, а вот старшая ему не нравилась никогда. У меня не осталось выбора, и мы заключили бесперспективный брак, разыгрывая счастливых влюбленных на глазах у соседей. Появление дочки, единой со мной крови, позволило расслабиться. У меня была наследница! Я бы не стал вмешиваться в этот заговор, если бы не моя истинная…

Услышав подобное, я вздрогнул и внимательно посмотрел на разоткровенничавшегося собеседника. Про истинную я не читал в допросах. Вернее, может это и было в подробных протоколах, но ее не внесли в ту версию, по которой его осудили. Наверное, причиной стала косвенная вина истинной во всем этом заговоре.

— Да-да. Я встретил родную душу, но она была из друидов и тяги не испытывала. Мой титул, а вернее, его отсутствие, смутило леди из высшего света. Денег много, но тогда они шли в дело и сорить ими я себе позволить не мог. Еще и семья у меня была, еще и с Элоизь. Она отказала. Думал, стану с помощью твоего брата родственником герцога. Но этого ведь мало. Потом решил стать графом или герцогом сам. Может, тогда бы она увидела во мне стоящую партию.

Слушать о его личной трагедии я не желал. Слишком нервно шевелился внутри дракон, примеряя на себя возможность отказа Эльзы принять меня после того, что случилось. И я вновь решил уйти на нейтральную тему.

— Зря думали поменять белого дракона на черного дракона. Мы слабее. Нам не удержать страну от развала. А все, кто думают иначе — глупцы, что не сталкивались с силой Ульроса. Сопротивляться его воле я не могу никогда. Никто из черных не сможет, это я могу гарантировать.

— Да, не сталкивался я с ним, — кивнул покорно мужчина. — Оказывается, мы были под вашим колпаком.

— Да, были.

Неужели он ожидал получить откровенность и полную информацию о расследовании? Наивный, однако, человек. Я никому не собирался трепаться о том, что мы едва все не проворонили. Лучше пусть считает, что мы никогда не упускали из виду сложившуюся ситуацию.

— Глупо думать, что люди короля ничего не делают, лишь получают деньги. Неужели вы столь наивны? Вы, тот, кто поднял собственный порт?

— Сам не понимаю, как это случилось. Погнался за выгодой. За собственной мечтой проучить истинную, вот и рискнул. Дурак я.

— И правда, глупость вышла большая. Так зачем вы меня звали? Ради этой исповеди?

— Нет. Хотел тебя хоть как-то заставить или упросить помочь Элоизь. Я люблю эту девочку, родная она мне. И не простил бы себе, если бы не попробовал спасти ее от каторги, — на лице мужчины отразилась настоящая мука..

— Я не смогу. Элоизь осуждена за подкуп должностного лица, за участие в заговоре… Ваша девочка давно выросла. Теперь она лжет, распускает слухи, унижает и издевается над теми, кто слабее ее. Хватит ее оправдывать и прикрывать. Она виновна, и вскоре отправится порталом в место заключения.

— Она хорошая. Просто жизнь у нее была сложная…

Вот тут я не сдержался. Повысил голос и возмутился от его наивности.

— Да в чем та сложность заключается?! Денег у вас много было и сейчас, и ранее, вы не страдали от их отсутствия. Два комплекта родителей имела. Пусть двое из них не особо любили девочку, но они были рядом. Вы были рядом и любили ее. Исполняли каждый ее каприз и просьбу. Теперь и вы, и она будете отвечать за свои поступки. И мне вас не жаль. Вы шли к своей цели по головам, не оглядываясь и не думая о других. Я сам прекрасно могу подтвердить, насколько ваши поступки жестоки. Если бы меня вызвали свидетелем, то честно открыл бы темы наших бесед. Как с тем же перечнем приказов, что вы перечислили мне в нашу последнюю встречу, так и ее требования ко мне, словно я племенной жеребец в ее конюшне, а не личность. Она никогда меня не любила. Да, играла роль на публике, но это все.

— Ты злопамятный. И циничный.

— А вы думаете, я добрался до должности полковника из-за титула? Так вот, я заслужил его своей честностью, бескомпромиссностью и жестокостью к нашим врагам. Я служу нашему королю Ульросу и нашей стране. А вы ее предали, — последнюю фразу я буквально выплюнул.

Так противно стало находиться с ним рядом в одном помещении, что я скривился.

— Ресталь…