Два ничтожества. Бегущая по мирам – 15

Дальше было то, что я и хотел. Здоровенный недоросль посмотрел на бумажки, осмыслил пока нетренированными мозгами громадьё задач и полез драться, решив сразу и решить вопрос с науками. Ну я его сначала привёл в чувство ударом в глаз, украсив отличным фингалом, а потом взял палку и долго с чувством, с толком, с расстановкой дубасил под оханье родни, но им я сказал не мешать семинару, а иначе разрыв контракта и неустойка. За бунт накинул и площадь треугольника. Отправил учиться в его светёлку зажиточного сельского денди, а на ближайший месяц келью обуреваемого жаждой знаний аскета.

Потом попялился в учебники по математике и вампирскому, которые приволокла одна из двух юных девиц в доме, племянница трактирщика. Спросил, а фигли раньше не притащила. Ответила, что дядя сказал сразу не нести – проверить мои методики и знания хотел. Пофиг. А учебники у них и ещё есть…

Я вместе с кузинами отправился на площадь за воротами. Но не сразу в таверну, а прошёлся. Полюбовался на начало плясок девиц пока без невесты и парней. Парни толклись вокруг одного дома, пытаясь пробуравить взглядами занавеску и рассмотреть центральную жмущуюся тень. Там комиссия из родственниц жениха и авторитетных тёток, включая и тётушку трактирщика с внучатой племянницей, и сельскую знахарку, проводили углублённый осмотр невесты на предмет невинности и здоровья, хотя второе уже не первый раз. А первое и не последний. Тень на занавеске, кстати, специальная и важная часть церемонии, для побуждения молодых обормотов поскорее невест выбирать.

И я отправился во в кои веки открытый трактир. Там сидели несколько деревенских мужиков при параде, собираясь даже не надраться, а солидно отдохнуть с деревянными кружками пива. Брат трактирщика за стойкой – ого, что здесь есть – нацедил мне кружечку пива из притащенного из погреба по случаю загула, ха, бочонка в два ведра. Блин! Именно кружечку! В половину нормальной кружки. То есть 546 миллилитров! Хотя потом я заметил, что у них и кружка не 1092 грамма, а меньше литра!

Забавным был и насыщенный зелёный цвет пива. Глядя на мою удивлённую рожу бармен усмехнулся:

– Братан тебе обещал кружечку пива, значит получи. Но свеженькое и холодненькое!

– Моча! – ругнулся я.

– Отличное пиво. А не нравится, заберу. А будешь ругаться, отлуп… Завтра не налью! В доме я тоже пиво наливаю! Мужикам по кружке вечерком. А тебе кружечку. Ишь, ругаться… гувер… учитель из городских недотёп вздумал. Да я тебя самого ругаться поучу!

– А спорим, что я обзову твоё пиво хоть сто раз, ни разу не повторившись, – хмыкнул я, быстренько придумав, как увеличить пайку. – По кружке за обзывательство!

– Ладно, но если меньше, то с тебя по кружечке будущего пива! А с меня за каждое больше сотого, по глотку. По шоту.

Я отхлебнул глоток неплохого несмотря на весёлый цвет пива, глянул на замерших перед редким развлечением селян. Подмигнул зашедшей в дверь дочке кузнеца, уже не босиком, а в ботиночках и в красивом праздничном ещё чуть более коротком платье, и пахнущую каким-то простым, но прекрасным цветочным парфюмом, и с ещё влажными волосами, которая объявила:

– Невинная! И здоровая. А уж красотка! Зельем от шёрстки обработали. Жениха через неделю ждёт прекрасная первая ночь!

Мужики радостно загалдели и отхлебнули по глотку. Я тоже с улыбкой поднял сиротскую кружечку и глотнул. Девица решила остаться с нами, таращась на меня, и бормоча, что полсела слышало вопли сильного дурачка, и из меня отличный гувернёр. Я улыбнулся красотке, сказал:

– Из тебя и подружек тоже выйдут отличные учительницы, я хочу поучиться у вас вашему языку. Как тебя зовут?

– Зачем? – порозовела от смущения званием училки девица. – В Гарендагене в основном на светлом говорят, ой, то есть на эльфийском. Там и гномы, и гоблины, и эльфы есть, да и высшие из трёх народов. А уже в Сенбедаде наш домашний язык и не услышишь. Про герцогский Зилидор и королевский Ванкадор и не говорю. Хотя сам герцог ре Штум говорит на нашем третьем великом! А его кузина замужем за самим королём Менса. А меня зовут Катитони.

Я улыбнулся на пространную речь умной и осведомлённой красотки, которая похоже решила блеснуть знаниями и умом перед залётным учёным, ха, учителем. Но и полезно для меня. Я вспомнил, что и про гномий Журчикомадаран, сообщал на эльфийском её же голосок, хотя вряд ли помогала мне, разве по интуиции, ну и хвалилась кругозором. Ещё позабавила меня тем, что лады здесь великие. Осталась посмотреть на моё шоу.

А я начал нехитрое мошенничество, выкладывая в ряды единиц, десятков и сотен, типа счёт, сухарики из большой миски, скрытой за стойкой, которую я бесцеремонно поставил рядом собой:

– Ослиная моча, раз. Ослиный плевок, два. Ослиная блевотина. Ослиный пот. Ослиная дрисня, пять. Лошадиная моча, шесть…