Два образа веры

Итак, можно допустить, что в древнейшем предании, сохранившем разговор Иисуса с Никодимом(86), Иисус говорил о новом творении человека от воды и Духа (образ воды, впоследствии исчезающий, хотя и взят Иисусом из воспоминания о своем опыте при очищении в Иордане, но указывает на созданный мир, отданный действию творящего Духа), и при передаче по-гречески на этом месте оказалось "новое порождение"; как "новое рождение" оно было истолковано, вероятно, только тогда, когда прибавилась вторая половина промежуточного вопроса и стих 7, нарушающий единство вопроса и ответа и смещающий смысл(87). Следует задуматься над тем, что, с одной стороны, ни синоптики, ни Павел не знают повторного рождения, а Павел знает повторное творение, которое он (2 Кор. 5:17; Гал. 6:15), говоря, разумеется, только о христианах, а не о Христе, обозначает именно словом "новое творение", которое уже ранняя раввинистическая мысль обычно использовала для обозначения преобразовательного деяния Бога, изменяющего человека в гуще жизни: так, например, Авраам (мидраш Танхума на Быт. 12:1) в час ухода с родины в ответ на призыв Бога (согласно более позднему мидрашу, Брешит Рабба 39:4-5, в час обетования "семени" как дарования новой силы порождения потомства) "делается", или "сотворяется", "новой тварью"; первый побудительный толчок к созданию этого представления может исходить из повествования о первом царе-помазаннике, который после помазания, когда низошел на него Дух YHWH, "превращается в другого человека", потому что Бог "вложил ему другое сердце" (1 Сам 10:6, 9).

82 Bultmann. Das Johannesevangelium. S. 94.

83 Ср.: Goguel. Trois etudes. P. 105; Cullman. Der johanneische Gebrauch doppeldeutiger Ausdriicke (Theologische Zeitschrift. IV (1948), S. 364 f.). Двойственность смысла слова "авотев" здесь, по моему мнению, впервые возникла в переводе и с тех пор использовалась для дополнения стиха 46 (4а я отношу к первоначаль ному высказыванию Иисуса). В оригинале было однозначное "свыше".

84 Попытка Одеберга (Odeberg. The Fourth - Gospel I (1929), р. 51 ff.) привлечь для объяснения этого места известное уже из книги Еноха представление о слинии верхних и нижних вод во время творения мира оставляет незамеченным тот факт, что Дух к началу истории творения витает над верхними водами (еще не отделенными от нижних). Аггадическое понимание, согласно которому Дух витает между верхними и нижними водами, не имеет опоры в текстах Писания; кроме того, оно принадлежит другой группе представлений, нежели представление о слиянии вод.

85 Глагол qana, который по-древнееврейски первоначально означал, вероятно, произведение потомства родителями, используется в текстах из Рас-Шамры в отношении матери богов как "родительницы богов".

86 Логия у Юстина Апол. I 61:4: "Если не родитесь снова, то не войдете в царство небесное", представляющаяся мне заимствованием из ранней версии беседы Иисуса с Никодимом, этому не противоречит (ср.: Merx. Die vier kanonischen Evangelien. II. 2 (1911). S. 54). Такие тексты, как I Ин. 3:19,1 Петр. 1:23, принадлежат более позднему историческому этапу, когда "порождение" приобрело более чувственный характер.

87 Ср.: Loisy. Le quatrieme evangile (1921), р. 160.

Помазанием объясняет пребывание Духа Божьего "с ним" также и Раб Бога(88) у Второисаии (Ис. 61:1). Это место из Писания Иисус у Луки (4:18) читает в назаретской синагоге и (благодаря опыту очищения в Иордане) истолковывает как исполнившееся в нем самом. То, что в передаче разговора Иисуса с Никодимом по-гречески вместо "нового творения" появляется "новое порождение", объясняется также и мощным влиянием, которое слово Бога, обращенное к Сыну во время очищения (в первоначальной редакции Луки) по формуле усыновления из Пс 2:7 "Я ныне родил тебя", оказало на раннехристианскую мысль(89). В соответствии с этим поздним учением о мессианстве, человек-Мессия, возвышенный Богом до звания Его Сына из гущи жизни, поднимается из человеческого состояния к небесному существованию и призванию.

То, что Иисус говорит вслед за тем: происходящее от плоти есть плоть, происходящее от духа есть дух, имело совсем иной смысл, не заключало в себе намерения научить излишне любопытного собеседника тому, что не следует понимать духовное рождение, исходя из представления о телесном. Только что говорилось о том, что в человеке, личностно вступившем в обновление, заново совершается никогда не кончающееся творение, опять витает Дух Бога над водами становления, однако в новом, как бы духовном деянии: человеческая сущность, в которой встречаются друг с другом образотворящее дыхание свыше и несущая хаос нижняя пучина вод, претворяется благодаря действию Духа. Теперь же о человеке этом говорится, что он, этот "другой человек", происходящий от Духа, есть дух, что, само собой разумеется, не означает, будто отныне он не плоть, а "исключительно лишь" дух; это означает, что Дух вошел в человека таким образом, что духовное бытие стало его собственным бытием. (И опять это нуждается в истолковании Иисуса, которое и должно последовать.)