Два огня

- Это память - лицо Хассана озарилось доброй улыбкой - Память, да. Знаешь, хороших друзей найти непросто, а хороших врагов - еще труднее. Просто врагов - их очень много, бывает, что весь мир идет на тебя войной - но это не те враги. Они не заслуживают доброго слова. А бывает враг, которого ненавидишь - но безмерно уважаешь. Он ближе, чем женщина. Дороже, чем друг. Роднее, чем мать. И когда ты забираешь его жизнь, ты испытываешь такую пустоту, как будто ты себя убил. И наслаждение от того, что он мертв, а ты нет. Очень противоречивые чувства, но так оно и есть. Ты еще такого не испытывал, иначе бы по-другому смотрел сейчас на меня. Но когда-нибудь ты поймешь, о чем я говорю. Но пустоты все же больше чем наслаждения, да...

- И? - сдается мне, что я угадал, из чего его четки сделаны...

- Пустоту надо чем-то заполнять, и ты ищешь нового врага - пояснил ибн Кемаль и снова извлек четки на свет - И, убивая всякий раз новых и новых врагов, оставляешь себе их часть, например - фалангу пальца там, или кусочек лобовой кости... Приятно знать, что ты их не только убил, но и заставил себе служить после смерти. Есть в этом некая высшая мудрость.

Столько в его голосе было теплоты, столько нежности при упоминании давно мертвых людей, так ласково он оглаживал свои четки, что мне стало маленько не по себе. Не дай бог в жизни, я имею в виду, в той, в настоящей жизни с таким дедушкой столкнуться. Куда там Зимину или Азову до Хассана ибн Кемаля...

- Это да - я, поднатужившись, выдал улыбку - Держи друзей близко, а врагов еще ближе.

- Хорошие слова - покивал Хассан - Ты придумал?

- Нет - потомтал головой я - Слышал где-то.

- Я запомню их - Хассан щелкнул камушком четок и легко поднялся на ноги - Если решил идти - иди. И помни - тебе здесь всегда рады. За дело - не волуйся. Думаю, скоро ты услышишь печальную весть о том, что годи Талиен умер.

- Несчастья случаются - я скорчил печальную рожицу - И ведь совсем не старый еще дядька! Вот если бы не гадил людям этот годи, мог бы еще жить да жить.

- А не хотел бы ты присоединиться к моим детям? - когда я уже шагнул к двери, спросил Хассан - Они бы все подготовили, а ты бы забрал его жизнь сам? А?

Вам предложено принять задание 'Чистая смерть'

Данное задание напрямую связано с цепочкой квестов 'Охота на годи' и квестом 'Билет в один конец'.

Условие - дать согласие отправиться с ассасинами Хассана ибн Кемаля к лагерю Мак-Праттов и принять участие в подготовке и убийстве годи Талиена

Награды:

1000 опыта;

200 золотых

Получение первого квеста цепочки заданий 'Волки из замка Атарин'

В случае, если вы согласитесь на предложение Кровавого Хассана, награды за выполнение заданий из цепочки квестов 'Охота на годи' и квеста 'Билет в один конец' могут быть изменены, притом значительно.

Внимание!

Учтите, что выполнение этого задания обязывает вас постоянно нахоиться в группе ассасинов, служащих Хассану ибн Кемалю и откомандированных им на выполнение вашего поручения. Любая отлучка, кроме официального выхода из игры будет расценена как дезертирство, после чего данное задание, а также оба квеста, связанных с ним будут считаться проваленными. Минимальное ежедневное время нахождения в игре до момента выполнения задания или его провала - не менее шести часов по локальному исчислению.

Принять?

Заманчиво, заманчиво... Кабы не эта возня с печатями и не проделки Кролины - можно было бы вписаться. Это такое приключение, что даже мне, равнодушному, по сути, к игре человеку, интересно на него глянуть.

Но условия никак не позволяют этого сделать. Точнее - не условия, а вся та чехарда, которой пока конца и края не видать. Жаль. Вот правда - жаль.

- Нет, почтеннейший Хассан - абсолютно искренне вздохнул я и развел руки в стороны - У меня очень много дел, причем таких, от выполнения которых я не могу отказаться. Если бы это были дела, связанные с зарабатыванием золота - я бы плюнул и пошел с вашими детьми. Но здесь другое, тут выполнение обещаний, которые мной даны уважаемым людям, ответственность перед ними за свое слово - как я это могу отмести в сторону?

- Слово надо держать - погрозил мне пальцем ибн Кемаль - Ну, нет - так нет, чего уж теперь. Тогда - до встречи.

Он приобнял меня и проводил до дверей своей комнаты.

Страшненький старичок, прямо скажем - страшненький. Но какой душевный! Хотя, возможно, что все тираны, из серьезных, из тех, которые вошли в мировую историю, были такими же. Иван Грозный без того, чтобы перекреститься, ни одну казнь не начинал, Нерон актером любительского театра себя считал, Калигула - тот и вовсе лошадок любил. И только Ленин был гриб!