О как. Вот правда – неожиданно. И, что примечательно – этот квест я приму, почему бы и нет? Он ни к чему меня не обязывает, совершенно. Сложится – хорошо, не сложится – да и шут с ним.
– Так, выдвигаемся! – я хлопнул в ладони. – Чего тянуть?
– Я сейчас, – Ромул юркнул за дверь своего убежища, чем-то там погрохотал, и снова появился перед нами.
В руке у него была лопата, за плечами котомка немалых размеров, ну а на голову он напялил что-то вроде войлочной панамы. Отдельно замечу – на поясе человека мирной вроде профессии красовался внушительных размеров «свинокол».
– Теперь – пошли, – с готовностью предложил он.
– А? – я показал на диковато смотрящуюся панаму.
– Так там жарко, – пояснил казначей. – Солнце.
– Понятно, – я перевел взгляд на лопату.
– Захоронку вскрыть, – на лице Ромула появилась хитрая улыбка. – Я как раз по этому поводу поговорить хотел. Места там неспокойные, боюсь, что разбойники могут на меня напасть, когда я откапывать свое добро буду. Светлейший месьор, вы, с вашим героизмом, с вашей добротой, можете помочь своему преданному соратнику. Да что соратнику – практически наперснику.
– Ты еще скажи – наследнику, – скептически заметил я. – И потом – когда именно ты собираешься копать свою ямку?
– А почему бы и нет? – казначей стукнул черенком лопаты по камню пола. – Кому еще передать власть и имущество? Кто, кроме вашего верного Ромула, их сбережет и преумножит? Эльфийка эта вечно бегает – хвост трубой, да и не жена она вам, гном туповат, у короля своих забот полон рот, а дочку вы изгнали. И правильно сделали – чтобы у такого великого человека как вы – и была такая наследница? Ни ума, ни манер, ни кожи, ни рожи, уж извините меня за прямоту, ваша светлость. Не в вас она пошла, не в вас. Не хочу кидать тень на ту, кто была ее матерью, но есть у меня сомнения, что и не вы её…
– Но-но, – как-то даже опешил я. – За словами следи!
– Она была достойная женщина, это несомненно, – немедленно поправился Ромул. – Так что, может, это не она согрешила, а мать ее. Через поколение передалось нездоровое наследие – и вот результат!
– Она была вилиса, – забавно, что он на это скажет?
– Вилиса? – Ромул поперхнулся. – Ваша светлость спутался с вилисой? Ну вы и б… Большой оригинал! Но тогда многое становится понятно. И ваше решение теперь выглядит не просто разумным, а политически верным.
– Какое именно? – поинтересовался я.
– Сделать именно меня вашим наследником, – немедленно сообщил Ромул. – Вилисы – они шустрые! Вы еще остыть не успеете, а дочка эта ваша крылатая тут как тут будет – подавай ей и отчий дом, и отчие богатства.
Ну и хват! Был бы он настоящим человеком, не цифровым – я бы его там, в песках и прикопал бы, от греха.
– Ты не каркай, – неожиданно сказал Назир. – И запомни – если с мастером Хейгеном хоть что-то случится, я тебя на куски порежу, замариную, зажарю и собакам скормлю.
О как. Но Ромул притих, хотя глазки поблескивают.
– Так, – откашлялся я. – Наследство я завещаю фонду защиты одиноких фэйри. Их в Файролле очень мало осталось, всего двадцать девять штук. И все девочки.
– Значит, они все равно вымрут, – подал голос Ромул. – И потом – зачем фэйри деньги? Что они с ними делать будут?
Так тут и фэйри есть? А я пошутить хотел.
– Копить, – рявкнул я. – Все, давай, переноси нас к пустыне Гуль-Хаббит.
– К оазису Туссатр, – уточнил Ромул. – Мы вроде о нем говорили?
– Мне не нужен оазис, – начал злиться я. – Мне нужна пустыня.
– А как же моя захоронка? – казначей явно был настроен стоять на своем. И ведь понимал, подлец, наверняка, что деваться нам некуда. – Ваша милость, но так не пойдет. Не хочу показаться непочтительным, но…
– Короче, – приказал я.
– Идем в пустыню, потом в оазис, – быстро протараторил Ромул. – Там выкапываем мои дене… Вещички и возвращаемся сюда. Свитки перемещения – за ваш счет. Заметьте – я вам верю, сначала веду в пустыню, зная, что вы меня не обманете. Благородство не позволит.
– Ишь ты, – присвистнул я. – И охрана твоей тушки тоже на нас?
– Я ваш слуга, это ваш священный долг, – раболепски склонился Ромул.
– Ты прохиндей, – обличительно ткнул я пальцем в его макушку, прикрытую панамой. – И кое о чем забыл.
– О чем? – поинтересовался казначей, не разгибаясь.