Два пламени

Дерево рухнуло не на меня. Но она ветка четка прилегла на ногах. Не знаю как, но в землю я смог углубиться — видать очень хотел. Ноги мне не переломало, но прижало.

Выбирался я долго, чувствуя все нарастающую тревогу пытался даже торопиться. Угу, одной рукой и извиваясь, когда на каждое движение тело отзывается жгучей болью. В глазах уже сплошная пелена. Но я выбрался. Вот только сил больше ни на что не было.

Ко мне шли мои враги. Я их узнал. Они узнали меня раньше — думаю когда боролся с туманом из теней. Они приближались. Стая волков — 11 штук. А я не смогу никуда уже забраться и идти никуда не смогу. Они уже рядом. Обходят поляну и заходят сзади. Осторожничают. Мне стало смешно — сейчас меня пальцем уронишь, а они осторожничают. Они уже могут бросится и разорвать меня, но почему то медлят.

Я понял почему они медлили. Я получаю сильный удар по мозгам. Одновременно они все бросились. Время у меня течет странно — рывками. То еле ползет, то летит. Сейчас даже не ползло, оно почти застыло. В душе меня разбирал смех. И ЭТО УДАР? Да после теней — это просто смешно. Я вспомнил огонь, что был в моих мозгах. На какой — то волне вдохновения я передал этот огонь им всем сразу. Я поделюсь. Такие ощущения если раз получил — не забудешь никогда. Пусть они тоже помнят. Плечо и так больной руки рванули клыки. Больно. Но больше атак не было. Я прислушался к ощущениям. Волки были мертвы. Вся стая. Вожак успел меня рвануть за плечо. Я точно знал, что это вожак меня достал. Он самый сильный — он боролся. Он умер не сразу. И уже умирая успел меня достать. Достойный враг. Я нашел взглядом его тело и склонил голову. Растворился собой в лесу и отдал дань уважения вожаку. Так что бы лес услышал меня — «Достойный враг, был вожаком и даже умирая подтвердил свое право им быть! Легкого посмертия, враг». Я был уверен, что мой посыл куда надо дойдет и кому надо, тот его услышит. Вот только я не знал — куда это — куда надо, и кто должен услышать. Ну да у меня еще адреналин в крови играет и мозги в норму не пришли. А может просто шиза. Ну да моя шиза, как хочу так и пользуюсь.

Ну вот вроде еще жив. Но если буду так и лежать, то стану мертвым. Кое как усевшись я стал оглядываться. Странно. Прислушался к лесу. Действительно странно — трава около волков была мертвой. И все что в ней было — тоже уже мертво. Вокруг меня нет ни единого жука или букашки — я чувствую как они до сих пор улепетывают как можно дальше от этого места.

Это ж что ж такое в тенях, если я лишь частью их силы такое натворил. Я прислушался к себе. Ничего не пойму. Тогда попробовал раствориться в себе. Получилось не сразу но получилось. Я сказал раствориться в лесу? Но я часть леса. Они растворились — и в лесу и во мне. Во мне осталась их большая часть. Видимо я взял ровно столько, сколько мог в себя вместить. Я был ближе и у меня была уже связь с тенями в этот момент. Остальное по крупинкам растворилось в джунглях. Не выходя из этого состояния попытался почувствовать лес. Нашел крупинки побольше, постарался понять. Понял. Что то мне легче не стало — появился новый вид змеек, старые противоядия не помогут. Укус, сильное жжение с парализацией, паралич, смерть. Что ж я такое сотворил то. Это только одна крупинка. Мне стало как-то нехорошо. Вспомнил слова Гора — «рождение нас всегда связано с чем то неблаговидным, смертельным. Каждый раз когда кто то рождается или набирает силу — мир становится опасней». Только теперь я полностью понял о чем мне тогда он говорил. И до меня дошло почему никто не рассказывает о том, как он стал выжлятником или усилился. Я все понял. Стать сильнее можно только впитав чужую силу того, кто сильнее тебя, впитав силу слабейшего противника или равного — ты не станешь сильнее — это не складывается. Можно только отнять. Отнять сколько сможешь забрать. А то что не влезет — надо отдать природе. Или человеку, но только если он тоже может от твоей подачки усилится — тогда он примет. Или примет и умрет. Не всякий дар можно вынести — я видел в лесу множество потухших искорок не выдержавших дар. Рысь вела меня потому, что ей надо было кому то отдать лишнее, что она не могла принять в себя. Я подошел. Но я все равно ей благодарен — могла дать не спрашивая и я бы умер сам. Она же со мной возилась как с котенком. Спасибо Мурка.

Не буду комплексовать или в чем то винить в себя. Я понимаю, что от моего дара многие люди теперь умрут. Змеи быстро размножаются. Как и гибнут. Эта змейка сильнее стала — она выживет. И где-то встретится с человеком, человеком которому теперь не поможет антидот.

А ведь есть еще разные букашки и прочая гадость. А где-то лишайник маячил на периферии сознания. Вот так изменяется этот мир. И еще. Измениться можно только в схватке — на грани жизни и смерти. Только так.