Два ракурса времени в истории Ричарда III

Обращение к Ричарду («Titulus Regius») было составлено от имени всех трёх сословий, представленных в парламенте, поэтому престолонаследие Ричарда III легитимно. (В отличии от самозваного короля, Генриха VII, Тюдора, который, игнорируя волю народа, сам себя возведёт на престол, убив предыдущего короля, Ричарда III. И это будет вопиющим беззаконием и узурпацией трона, ещё и потому что убийца короля не имеет права ему наследовать [120]).

Следующим актом была принята декларации нелегитимности предыдущего престолонаследия Эдуарда V, основанная на незаконности брака его отца, короля Эдуарда IV, с Элизабет Грей (урожденной Вудвилл), заявленная на основе претензий по его предварительного брачному контракту с леди Элеонорой Батлер, а также на основе предшествующего ему, общеизвестного, официально заверенного, брачного договора с принцессой Боной Савойской — свояченицей Людовика XI.

Пятнадцать общих законов о государственном управлении были направлены на исправление нарушений в правовой и экономической системе.

Первым из них, на основании нелегитимности её брака с Эдуардом IV, заявленной в «Titulus Regius», Элизабет Грей лишалась титула вдовствующей королевы и всего прилагающегося к нему имущества — становилась бывшей, «разжалованной» королевой.

Вторым уставом Ричард III отменил так называемые «беневоленции», — произвольные и бесконтрольные поборы с населения, введённые Эдуардом IV в качестве «обязательных подарков королю» (по принципу: «король берёт всё, что хочет и сколько захочет»).

Ричард III эти поборы отменил. Но поскольку казна всё ещё оставалась в Вестминстерском Аббатстве, ему впоследствии пришлось ввести систему добровольного кредитования по облигациям «государственных займов», условия которых отличались от беневоленций тем, что погашение займов было гарантировано и совершалось точно в указанный на облигации срок.

Третий, четвертый и шестой уставы парламента Ричарда III реформировали систему правосудия в Англии.

Первый из них обращал внимание на понижение качества судебных решений в период правления Эдуарда IV и устанавливал минимальный имущественный ценз для присяжных заседателей. Теперь, для того чтобы быть избранным, потенциальный присяжный заседатель должен был иметь минимальное землевладение на сумму не менее 26 шиллингов, восемь пенсов, или имущество, стоимостью не менее 20 шиллингов. («Пролетарии» — те, кто ничего не имел, к должности присяжных заседателей не допускались — их слишком легко можно было подкупить).

Следующий устав касался первичных судов, созданные для рассмотрения мелких уголовных преступлений, совершённых в общественных местах при большом скоплении народа (рыночные кражи, уличное хулиганство и пр.), полномочия которых при Эдуарде IV были чрезвычайно раздуты и стали удобной формой узаконенного рэкета и причиной многих должностных злоупотреблений со стороны шерифов и судебных исполнителей. Парламентом Ричарда III они были низведены к их первоначальному статусу и стали областью узко ведомственной юрисдикции. Этот закон стал основой правовых реформ по урегулированию штрафов. И он на несколько лет опередил более известный (ошибочно названный «Первым Статусным») закон о штрафах, введённый в 1489 году Генрихом VII, который лёг в основу многих законов об имущественных и коммерческих правах англичан в эпоху Тюдоров.

Ещё одна, чрезвычайно значимая часть законодательства предусматривала создание залога для временного освобождения подозреваемых из — под стражи до суда, для защиты их от незаслуженного ареста и для предотвращения незаконной (до признания их вины) конфискации их товаров.

Пятой и седьмой уставы охраняли законные права собственности англичан на свою землю.

В силу того, что коррумпированные структуры предыдущей юрисдикции не могли проконтролировать мошенническое присвоение чужой земли, многие землевладения были незаконно конфискованы с помощью подложных исков, оспаривающих законные права собственности. Тогда же распространилась практика, при которой одно и то же имение продавали одновременно нескольким покупателям, полностью или по частям. Чтобы предотвратить этот беспредел, Ричард III ввёл ограничительные меры и распорядился об особой охране прав собственности на землю, которые отныне должны были устанавливаться в открытых судебных разбирательствах и чётко, документально фиксироваться в различных инстанциях, позволяющих проверить легитимность предпринимаемой сделки.

Руководствуясь честью, совестью и здравым смыслом, Ричард III видел свою первоочередную задачу в искоренении негативных, порочных явлений, разрушающих первоосновы нравственного бытия его подданных. И он не был бы МОРАЛИСТОМ (в лучшем смысле этого слова), если бы не обратился к представителям духовенства с призывом непримиримо бороться с социальными пороками во имя торжества морали и справедливости — превосходство разумных, добрых и светлых начал в их стремлении к чистым и возвышенным идеалам: