Два ракурса времени в истории Ричарда III

Одновременно с этим, тайные службы Тюдора стали распространять в народе придуманную ими историю, согласно которой агенты Маргариты Бургундской будто бы разыскивали по всей Европе мальчиков, похожих на сыновей Эдуарда IV и всех подходящих якобы привозили к герцогине (на «кастинг»), мальчики прохаживались перед ней (по "подиуму"), а она выбирала из них наиболее подходящую кандидатуру на роль будущего "герцога Йорка". (Можно представить себе это столпотворение мальчиков и их родителей, участвующих в этом «секретном, политическом мероприятии» — то‑то «доподлинное» происхождение было бы у этого новообращённого «герцога Йорка»! А каких денег стоила бы эта фальсификация его покровителям! И всё это только ради того, чтобы "досадить королю Генриху VII".).

По другой версии, герцогиня Бургундская из некоего безродного, фламандского мальчика, лицом похожего на малолетнего герцога Йорка, будто бы вырастила юношу, как две капли воды похожего на Эдуарда IV, — чего, разумеется, быть не могло, поскольку такое сходство заранее ни спрогнозировать, ни смоделировать невозможно. А кроме того, реальный воспитанник герцогини (известный в истории как Перкин Уорбек) был одного психотипа с королём Эдуардом IV — и тот, и другой, — сенсорно-этические экстраверты (СЭЭ), что подтверждается портретами их обоих. А это никак не могло быть подстроено преднамеренно, поскольку герцогиня Бургундская, не зная соционики, не смогла бы этого сделать, даже если бы захотела. (Известно, что психотипы не всегда совпадают даже у идентичных близнецов, не говоря уже о чужеродных "двойниках". В то время как генетически, — от родителей к детям, — психотип перейти может (как группа крови). В семье Эдуарда IV это подтверждается дважды: его старший сын, Эдуард V, унаследовал психотип матери (ЭИЭ), а его старшая дочь, Елизавета Йорк, унаследовала психотип отца (СЭЭ). Не исключено, что психотип Эдуарда перешёл и к его младшему сыну, Ричарду Йорку, под именем которого заявил свои претензии на престол воспитанник герцогини Бургундской, ставший впоследствии известным под именем Перкина Уорбека. Чем и объясняется потрясающее сходство Перкина Уорбека с королём Эдуардом IV, которое никакими искусственными манипуляциями ни взрастить на каком‑либо подростке, ни воссоздать невозможно.).

В связи с этим остаётся признать только одно: юный воспитанник герцогини действительно был родным сыном Эдуарда IV.

Согласно версии, распространяемой спецслужбами Генриха VII, герцогиня Бургундская, прежде чем отправить своего подопечного в Англию, будто бы долго готовила его к назначенной роли, — учила хорошим манерам, рассказала о малолетнем герцоге Йоркском, о его родственниках, описала нрав, манеры и внешность его родителей, брата, сестер, и многих других людей, составлявших в детстве его ближайшее окружение. Потом якобы описала события, которые произошли до смерти короля Эдуарда и могли запечатлеться в памяти принца. Рассказывала ему о его родословной, о его прославленных предках, об этикете, принятом при дворе короля Эдуарда IV — на тот случай, если его будут проверять.

По версии тюдоровских агентов, юный воспитанник прошёл основательную подготовку под руководством герцогини Бургундской и был допущен к чрезвычайно секретной, эксклюзивной информации. Одного только они не учли: герцогиня не могла его всему этому обучить, поскольку сама этой информацией не владела. В девичестве она при дворе короля Эдуарда IV почти не бывала, в замужестве (с 1468 года) не выезжала из Бургундии и только овдовев, провела несколько дней при дворе короля Эдуарда в 1480 году, во время возобновления англо-бургундского договора. С тех пор прошло одиннадцать горьких лет, наполненных такими тяжёлыми воспоминаниями, что их проще было бы забыть вместе со всеми подробностями придворной жизни, чем ворошить для подготовки некой, рискованной, политической провокации, инициатором которой её и по сей день считают.

Кроме того, вся эта «подготовка» могла иметь смысл, если предположить, что герцогиня готовила юношу для внедрения в высшие аристократические круги Англии, а не для вторжения на её территорию. Но, как впоследствии выяснилось, сам он себя готовил именно для этой миссии, предполагая отвевать у короля Генриха VII английский престол. А вот к этой‑то роли, как оказалось, он был совершенно не подготовлен: воином он был никудышным (при своём психотипе СЭЭ), полководцем — вообще никаким. Опыта военных действий он не имел никакого, любую военную операцию проваливал практически в самом начале.

Видя, что он плохой командир и ничего не смыслит в военном деле, солдаты от него разбегались, дезертировали, переходили на сторону врага, сдавали его войскам Тюдора. Но всё это будет потом, когда он предпримет вторжение в Англию, а сейчас впору задать только один вопрос: чему же его "учили" при дворе герцогини Бургундской, если за всё время этой "предварительной подготовки" он так и не получил необходимого ему военного образования? И зачем было отправлять его отвоёвывать английскую корону, если он не был обучен военному мастерству?