Два ракурса времени в истории Ричарда III

Бекингем посмотрел вслед удаляющейся процессии и тяжело вздохнул. Состроил печальное лицо и сам себя пожалел: «Счастливые! Они едут развлекаться! Будут пировать на банкетах, танцевать на балах, выступать на турнирах, получать призы, а он при этом присутствовать не будет. И даже не увидит того театрального действия, которое подготовили для торжества в Йорке. Уже и костюмы, и декорации заказали. А он ничего этого не увидит. Просто даже перед придворными неудобно. На него теперь все будут пальцем показывать, говорить: «Какой позор! Его сняли с коронационной поездки!». А ведь он так устал, помогая Ричарду во всех его мероприятиях! Так нуждается в отдыхе, сочувствии, понимании, в добром и деликатном отношении! Его душа так жаждет праздника, а от праздника его отстранили… За что, спрашивается? Он что, — провинился чем — то перед королём? Чем — то не угодил?.. А ведь какие возможности открывались! Какие почести могли быть ему оказаны! Какие подношения и подарки он мог принимать!

Он ведь теперь был вторым, после короля, человеком в стране! Мог бы окружить себя нужными и преданными ему людьми. Мог бы оказывать им протекцию, покровительство, рекомендовать их на выгодные должности, а они бы за это его благодарили, поддерживали, выполняли его поручения, оказывали нужные ему услуги… Он мог бы составить свою коалицию и даже попытаться сместить Ричарда… Да… Хорошо бы всё это обдумать… С кем бы посоветоваться?..

И тут Бекингем вспомнил о Джоне Мортоне, заключённом в его родовом замке Брекон: «Вот, кстати, надо проведать своего поднадзорного: он человек умный, опытный, в придворных делах искушённый, может и присоветует что…».

38. Коронационное путешествие Ричарда

Недопонимание, возникшее между ними, носило и более глубокий характер: коронационное путешествие для Ричарда было в первую очередь ознакомительной, рабочей поездкой, «осмотром его будущей творческой мастерской» — возможностью оценить технический потенциал страны, разработать экономическую и политическую стратегию её будущего развития. Тогда, пятьсот лет назад, Ричард действовал современными нам методами управления, на полтысячи лет опережая своё время.

От природы будучи невероятно деятельным, трудолюбивым и разносторонне одарённый человеком, Ричард был рождён для того, чтобы стать великим, не знающим себе равных, правителем. И у него были все условия и все возможности для того, чтобы успешно осуществить эту миссию.

Став королём и получив неограниченную свободу действий, он изумлял всех своей неиссякаемой энергией, небывалой, невиданной работоспособностью, желанием везде успеть, всё постичь, всего достигнуть. Он ставил перед собой немыслимые, фантастически амбициозные задачи и цели и стремился воплотить их в жизнь наилучшим образом.

На одном месте он никогда не сидел, — гонцы едва поспевали за ним, разыскивая его по всему королевству. Большую часть времени он находился в движении, в работе, в созидательном и творческом процессе. Всё делал сам, во всём разбирался сам, проявлял глубочайший интерес ко всему новому — и не только к сути, но и к мелочам, и к деталям. Везде поспевал, всех вокруг побуждал к деятельности, заставлял эффективно и продуктивно работать. Всё и всех приводил в движение, воодушевлял, «заводил», заряжал своей энергией, нетерпением, желанием получить готовый результат в кратчайший срок и наилучшего качества.

Все историки признают, что одним из его талантов была способность вдохновлять окружающих собственным примером, воспламенять собственной энергией, инициативой, зажигать собственным энтузиазмом, воодушевлять деловым, творческим подъёмом, увлекать феерией новых, творческих идей и тут же требовать их исполнения, хотя бы в приближённом варианте.

Тонкий и дальновидный политик, Ричард III всегда был в курсе всех, интересующий его событий , в курсе любой, нужной ему информации. Во всём он досконально и тщательно разбирался. Не любил информационных пустот и пробелов, неточности в действиях и неясностей в деле.

Всегда был готов к работе, к инспекции, к сессии, всем задавал напряжённые темпы работы и предъявлял непостижимо высокие требования к качеству исполнения.

Даже предубеждённые против него хронисты писали:

«Воистину, у него был острый ум, предусмотрительный и тонкий»

— Полидор Вергилий, о Ричарде III, 1513 г.,

«Ричард никогда не действовал «спросонья», но всегда проявлял максимальную бдительность»

— («Кройлендские хроники, от продолжателя» 1486 год.)

Историки разных эпох отзывались о нём, как о величайшем правителе:

«… Ричард III царствовал с большим величием и могуществом, чем любой король Англии за последние сто лет"

. — (Филипп де Коммин, 1490 год)