Два сапога. Книга о настоящей, невероятной и несносной любви

Так новые хозяева – не поверите! – только порадовались такому «кладу» под землей и вместо проклятий в адрес старьевщика доплатили ему за эту бочку, не засаживают это место саженцами смородины, ждут, когда им самим она пригодится. Это я к тому, что мой муж еще не клиническая улитка. И что клинических как раз вокруг полно. На фоне некоторых мой муж выглядит лайтовым коллекционером раритета.

Я тренирую память сыну и играю с ним в такую игру: показываю картинку с изображением 10–20 разных предметов, а потом отворачиваю ее и прошу сына назвать изображенные предметы по памяти.

Так вот я уверена, что, сыграй я в эту игру с мужем, мол, вспомни, что запихнуто в антресолях или что за тайны хранят недра сарая, муж продул бы всухую.

Психологи говорят, что если ты не пользовался вещью год – значит, она тебе в принципе не нужна. Смело выбрасывай.

Муж кивает, слышит, понимает. Но привычка – вторая натура.

Объективности ради замечу, что я сама та еще свинка Пеппа. Я не перфекционист в вопросах уборки и готовки. Но вот выбросить что-нибудь ненужное – это меня хлебом не корми, это я с радостью.

Иду к мужу со старыми трениками с лампасами. Говорю:

– Миш, тебе нужны эти штаны? Ты в них еще в институте гонял. Выбросить хочу.

– Я в них на даче буду траву косить.

Хлам – это якорь, и нужно не системы хранения в доме совершенствовать, а голову чинить. И если не скидывать прошлое вовремя, можно самому покрыться паутиной среди старых примусов, выживших из ума пейджеров и ржавых чайников.

– На даче 18 пар штанов покорно ждут своей очереди на покос. Даже если ты будешь переодеваться для каждого покоса в новые штаны, все тебе не сносить. И ждет тебя судьба лампасного гопника-модельера с этими покосами.

– Ну мало ли, машину чинить.

– Какую машину чинить? Мы давно подарили наш «ВАЗ-99», и у нас уже давно машина, которую чинить не нужно.

– Ну мало ли зачем.

Мы оба понимаем, что он никогда не наденет больше этих лампас, но выбросить – это выше его сил.

Я одно время тихонечко крысятничала – подворовывала его вещи и, крадучись, пугливо оглядываясь, выносила их на свалку. Но случился прокол: муж встретил у мусорки бомжа Василия в его (мужа) любимом сером свитере с криво заштопанным локтем, и мой обман вскрылся. Был скандал. Муж, тыкая в меня старым, не раскрывающимся больше зонтом, кричал, что самая старая вещь в его арсенале – это я сама и что если он вдруг научится выбрасывать, то первой со свистом навстречу свободе вылечу я. А я сидела, виновато понурясь, и в ужасе вспоминала, что еще успела подарить Василию.

Я люблю мужа. В фундаменте моей любви априори заложено желание принимать в человеке его недостатки и деликатно мириться с ними. При этом муж утрамбован достоинствами под завязку, так что треснутая лейка в сарае – это невысокая цена за счастье.

Я купаю дочку в специальной пластмассовой ванночке, а недавно на дне появилась трещина, и я поставила ее в прихожую, чтобы первый, кто будет выходить из дома, захватил ее и вынес на мусорку. Спустя час я обнаруживаю лопнувшую ванночку в комнате под столом. В ответ на мой недоумевающий взгляд муж поясняет:

– Зачем просто выбрасывать? Жалко! Вот пойдем с сыном на горку, захватим ванну и съедем в ней с горы! Знаешь как будет весело?

По существу вопроса у меня все.

P. S.

Главней всего погода в доме,
а все другое – хламота.
Есть я и ты, а все, что кроме, —
Безногий стул и палка от зонта.

Арбуз

Однажды с нами случился арбуз. Это было в самом начале отношений, когда еще страсть, помноженная на молодость, добавляет хмель даже в утренний кофе.

Прожить друг без друга целый день – немыслимо. Страсть такая, что ломаются кровати и застревают лифты.

Молодость – это бурлеск чувств и фейерверк эмоций.

Я болезненно ревнива, беспричинно обидчива и совершенно невыносима. Одним словом, я молода и объективно хороша. Миша тогда руководил подмосковной молодежной организацией, у него был плотный график мероприятий. Вокруг постоянно вились какие-то школьницы-выпускницы, трогали его за локти, спрашивали глупости. Я устраивала сцены просто так – метила территорию.

На лето был запланирован выезд активистов его организации в морской летний лагерь для молодежи. Миша похлопотал и включил меня в состав делегации. Это был ультиматум: или вместе, или все. Миша пьянел от меня, я подавляла его волю. Я физически ощущала свою власть над ним.

Мы сели в автобус и поехали на море. Там было много молодости, смеха, драйва и счастья.