Два шага навстречу любви

Джейми выпрямилась и стала двигаться, увеличивая ритм, — прекрасная амазонка в погоне за наслаждением. Она подняла руки, дотронулась до своих грудей, а он нашел ее клитор, решив, что сейчас и ее отправит в полет.

Роуэн понимал, что она уже близка — он тоже, — и, когда почувствовал, как сжались ее внутренние мышцы, позволил себе забыться. Он испытал оргазм небывалой силы. Такого у него еще не было.

У него измученный вид, решила Джейми, ставя перед ним тарелку. Потом села рядом с ним за большим белым — каким же еще? — столом по другую сторону мраморного кухонного островка.

Ничего удивительного, что он так выглядит после падения, операции и фантастического секса — два раза подряд!

Решив, что им нужно подкрепиться, они отправились на поиски еды. Ей не хотелось бродить по квартире и готовить голышом, поэтому она надела дорогую рубашку, найденную в комоде у Роуэна. Она заметила жирное пятно на кармане — от плавленого сыра.

— Прости, — поморщилась она, вытирая жир бумажной салфеткой.

— Не могу передать, как мне это безразлично, — отмахнулся Роуэн. Он улыбнулся, и сердце у нее сжалось. — Моя рубашка тебе идет. Ты в ней не такая красивая, как голая, но тоже неплохо.

Джейми улыбнулась. Он не из тех, кто охотно делает комплименты, поэтому его похвала — чудесный подарок. «Сегодня он другой», — подумала Джейми, наблюдая за тем, как Роуэн ест. Сегодня он мягче, эмоциональнее, доступнее.

— Почему ты не позвонил мне или кому-нибудь другому и не попросил о помощи? — с любопытством спросила она.

Их взгляды встретились; он опустил глаза в тарелку. Пожал плечами.

— Я уже говорил — привык все делать сам. Джейми, мне некому было звонить. Никогда. — Роуэн поморщился.

— Что значит «некому»? Другу, двоюродному брату, бывшей девушке?

— Нет. У меня есть друзья, я не отшельник, но нет тех, кого было бы удобно просить о помощи. — Он поднял руку, и она увидела его воинственное выражение. — Твоя жалость мне не нужна!

— Роу, я просто пытаюсь понять, — ответила Джейми, стараясь говорить ровно и спокойно. — Почти у всех кто-то есть.

— У меня нет. — Он вздохнул, отодвинул тарелку. Облокотился о стол и подался вперед. — Мою мать никак нельзя было назвать ответственной; она сбежала из дома, когда мне исполнилось двенадцать. Чаще всего находилась под кайфом… В детстве я кочевал из одной временной семьи в другую. Потом попал под опеку — в тот год, когда мне исполнилось двенадцать. За следующие шесть лет я сменил восемь патронатных семей.

Боже правый! Она всего один раз перешла из одной школы в другую, и то ей пришлось тяжело. Но восемь раз? Немыслимо!

— Не надо быть психологом, чтобы понять, что неустроенность приводит к трудностям в общении, — продолжал Роуэн. — Выходки моей матери пустяк по сравнением с тем, как трудно было переезжать.

— Приемные родители были хорошими? Тебе поэтому трудно было их менять? — спросила Джейми, силясь его понять.

— Нет. В некоторых семьях было просто ужасно, — ответил он. — То есть меня не били и не обращались со мной жестоко… — Что-то сверкнуло в его глазах, и Джейми заподозрила: хотя говорит правду, возможно, он едва не испытал на себе все эти ужасы.

Представив, как тяжело ему жилось в детстве, она невольно положила руки на живот.

— Переезжать было трудно, потому что я был как перекати-поле. Ничего не мог планировать. Всегда беспокоился из-за того, что будет дальше. Я постепенно привыкал к новому месту, понимал, как там нужно себя вести… а потом переезжал, и приходилось выучивать новые правила и снова привыкать. — Он отпил немного воды и поставил стакан на стол. — К одним патронатным родителям я даже привязался; они были хорошими. Кажется, во второй семье, куда меня определили, значит, мне тогда было лет тринадцать. А потом моего приемного отца перевели по работе в другой штат. Они не имели права вывозить меня за пределы штата; расставание с ними едва меня не убило. После того я старался ни с кем не сближаться. Вот почему мне так трудно просить о помощи.

Джейми кивнула, понимая: в глубине души он боится, что его снова бросят. Вот почему легче вовсе не завязывать отношений, уходить, прежде чем кому-то будет больно… особенно ему.

Она поступает так же, хотя и по другим причинам… Она не позволяет себе привязываться к мужчинам, потому что боится их потерять. Она потеряла четырех детей и мужа. Выкидыши происходили по неизвестной причине, но в смерти Кейдена виновата она!

Она не винила Роуэна в том, что он такой отстраненный. В самом деле, она не имела права его винить!

Умный и чувствительный человек избегает боли. Он ведет себя вполне разумно, ведь так?

Да, они та еще парочка!

Оба напуганные, оба надломленные, оба стараются не поддаваться глубокому, сильному влечению… во всяком случае, она. Джейми подозревала, что и Роуэн тоже.

Глава 12

Прошло еще две недели. Они по-прежнему спали вместе. Да, их друзья, родные и Аннаполис в целом считали их парой.

Ни Джейми, ни Роуэн не трудились объяснять, какие отношения их связывают. В основном потому, что и сами не знали. По крайней мере, Джейми не знала.