Два шага назад и в светлое будущее! Но вместе с императорами Том I. До и После

Имея на руках полный перечень и описание современных заповедников и охраняемых территорий плотно населенной Южной Кореи, совсем не трудно экстраполировать эти идеи на два века назад, значительно расширив их территории. С информацией по КНДР сложнее, но вопрос решаемый. А насчет его неукоснительной реализации у меня даже сомнений нет – на первое место будет поставлена задача сохранения ее уникальных лесов. Это именно из-за них (кому будет принадлежать право лесозаготовок) в свое время сцепились Япония и Россия. Их состав настолько разнообразен: от лавра и бамбука на побережье до хвойных пород на высотах свыше 1000 м. А уж между ними – настоящий выставочный зал: в самих предгорьях корейская сосна, а под ней – женьшень. Повыше: каштаны, вишни, хурма и конфетные деревья; еще повыше: кедр, туя, клен, береза и пихта. В общем, все, что душе угодно, хотя в XX веке леса начали вырубать, а склоны превращать в рисовые террасы. А между гор раскинулись поля и луга, разнотравье которых поражает воображение. Не зря гибискус является сейчас символом Южной Кореи, а национальными цветами Северной Кореи являются мокран (вид горной магнолии) и два гибрида местных орхидей. А наличие длинной и изрезанной линии морского побережья и многочисленных рек дополняет картину: немудрено, что в таких условиях в стране проживает больше 1000 видов млекопитающих, рыб, земноводных и птиц. И все останется в таком же виде, как было в начале XIX века, только бассейн реки Ханган тоже превратится в заповедную зону. За Корею и ее будущее я совершенно спокоен. Как только кураторами этого направления будет выбран оптимальный момент для передачи власти в нужные руки, в дальнейшем все пойдет в правильном направлении.

Открою маленький секрет – я видел в своем (вещем?) сне карту базовых земель МК: корейский полуостров там присутствует.

Китай

В данном случае нас ожидают самые большие проблемы, связанные и с выполнением требований Сущности о зонах влияния, и с моим непреодолимым желанием сделать всю Маньчжурию частью базовой территории МК. Все время не понимал политики поздней русской империи – поворачиваться задом к Тихому океану. Что они в этой Европе потеряли?

На рубеже 18 – 19 веков практически перед трансформацией Китай представлял собой основную часть огромной Маньчжурской империи Цин (Чистая), в состав которой входили также и территории интересующих нас Маньчжурии, Монголии, Тибета и Восточного Туркестана (Синьцзяна). В ее вассальной зависимости находились Корея, Вьетнам и Бирма (надо отметить, что в империи Цин любые иностранные государства, особенно близко лежащие, рассматривались исключительно как вассальные – реальные или потенциальные; в данном случае последнее относится и к Бирме с Вьетнамом). В ней проживало более 300 млн человек, причем население практически утроилось за последнее столетие.

Маньчжурское завоевание прежней китайской империи Мин началось в 1636 г., когда сын Нурцахи – основателя «Восьмизнаменной армии» чжурчжэней – Абахай начал вытеснять военные отряды Мин из Ляонина (внутренней Маньчжурии). Потом (1644 г.) был захвачен Пекин и завоевание продолжалось до 1683 г, когда пал последний оплот сопротивления цинским войскам на Тайване. Это были годы правления императора Кэнси (1661 – 1722 гг.). Потом последовали десять великих походов императора Цяньлуня (1750 – 1790 гг.), которые очень значительно расширили зону влияния Цин в Средней Азии.

В конце XVII века сюзеренитет императоров признали князья Внешней Монголии. В 1757 г. было уничтожено Джунгарское ханство, и территория его вместе с покоренным к 1760 г. Восточным Туркестаном была включена в состав Цинской империи под названием Синьцзян («Новая граница»). После ряда походов маньчжуро-китайской армии против Тибета и это государство в конце 18 века попало в почти полную зависимость от Цинской империи. Зато ее попытки покорить Бирму (1765 – 1769 гг.) и Вьетнам (1788 – 1789 гг.) оказались неудачными. В последнем случае полный разгром был учинен им тойшонами, фактически народным ополчением этой страны.

А вот русским пришлось уступить и ликвидировать свои поселения на Амуре, как и Даурское (позднее – Албазинское) воеводство, существовавшее с 1656 г. Вообще, в результате серии войн (последняя происходила в 1643 г.) побежденные приамурские народы признали свою зависимость от маньчжуров и начали платить дань их императору.