Два сюжета в жанре мелодрамы

Через час она вышла их искать. Увидела толпящихся на углу людей, услышала сигнал милицейской машины, подбежала. Люди расступились.

Три недели спустя во время прогулки по Ленинскому под празднично падающим крупным снегом Колька сказал Дмитрию Васильевичу:

- Я нашел ту женщину, которая с нами в рекламе снималась.

- Зачем?

- Ее зовут Наташа, у нее недавно мужа убили и двоих детей. Она ни с кем не разговаривает. Я к ней захожу, еду готовлю, болтаю. Она хоть и не разговаривает, но слушает. Давайте сегодня вместе зайдем.

- Слушай, - Дмитрий Васильевич посмотрел на мальчика под падающим снегом, - как-то страшно.

- Ничего.

Через полгода примерно они обменяли обе квартиры на трехкомнатную и съехались жить вместе. Больше всего мальчик любил вечера на кухне под лампой из зеленого стекла. Лампу он сам выбирал в магазине "Свет".

"Через год Г.В. получил от Эти открытое письмо с сообщением о рождении мальчика весом три триста, ростом - пятьдесят два. Этя звала Г.В. в гости. Татьяна приписала несколько строк о своем, Этином и Мишином счастье. Это было единственное совместное послание Татьяны и Эти. В этот год началась Первая мировая война.

Нам с тобой известно, что закончилась она Революцией, значит, изверг в конце концов победил; и не стало у нас граненых флакончиков и душистой бумаги с вензелями. Хороший конец в частном, пусть самом главном, сюжете не означает хорошего конца всего романа. В 1918 году приятель Г.В. писал ему из провинциального города Юрьева: "Из дома я никуда не выхожу, перебираю старые фотографии да перечитываю старые письма. Есть только прошлое, в будущем тьма...".

И все же конец времен еще не наступил, и рано говорить о победе изверга или о его поражении.

Надо тебе заметить, что роман этот целиком не прочел никто, ни один из его многочисленных (около двухсот) соавторов, ни даже сам Г.В. Я читал письма, приходившие уже после смерти Г.В. его жене, и я знаю, что Миша с Этей и сыном перебрались после Революции в Вильно, а во время Войны сгинули в гетто. Удивительно и даже чудесно, что архив Г.В. не сгинул, что довелось мне, грешному, держать в руках эти столетней давности послания, следы бывшей, но не сгинувшей жизни... Нет-нет, конец времен еще не наступил".