Два танкиста из будущего. Ради жизни на земле

«Из „Записки заместителя наркома обороны генерал-полковника Говорова „Об итогах применения автожиров АК и геликоптеров Г-3““.

Автожиры и геликоптеры, способные работать с ограниченных площадок, особенно необходимы при работе с артиллерией в горной, лесистой и болотистой местности, особенно в межсезонную распутицу, когда обычные самолеты не могут взлетать с размокших аэродромов.

Возможность взлета автожира АК с нулевым разбегом и посадки с таким же пробегом за счет раскрутки несущего винта в таких условиях является неоценимым преимуществом. […]

Основным назначением таких аппаратов должна быть корректировка артиллерийского огня, вспомогательными — связь и высадка диверсантов на ограниченные площадки. Вооруженные автожиры и геликоптеры, напротив, по мнению работников ГАУ, находят ограниченное применение…

Необходимо усилить производственную базу Завода номер 290 и сосредоточить там всех специалистов по винтокрылым аппаратам.

Москва, 1944 г.»

7 июня 1943 года. 1-й Украинский фронт. Сергей Иванов

Как всегда на войне, обязательно очередная неожиданность сваливается на тебя, когда ее совсем не ждешь. Вот и сейчас. Нет, понятно, что немецкое наступление, да еще такого масштаба, без неожиданностей не обошлось бы. Но чтобы вот так совпало — я приехал к Андрею в штаб, и немцы ударили — это ж нарочно не придумаешь. Они таки ударили. В самом уязвимом месте и самым неожиданным образом. Не знаю, кто там у них такой умный попался, но сделали они все грамотно. Собрали в одном месте несколько тяжелых танковых батальонов и вдарили. А за ними целый корпус СС в прорыв бросился. И накрылась наша оборона на этом направлении медным тазом. Так что теперь Андрей срочно собирает все силы для контратаки во фланг, а мне тряхнуть стариной придется — против передового отряда продержаться полдня хотя бы. Ничего, старый верный «Рыжий» не подведет. А еще у меня в запасе небольшой сюрприз есть. Так что поглядим, кто кого, хер хенерал Хауссер. Помнится, в последние годы перед переносом не раз читал о том, что немцы под Прохоровкой всего четыре или пять танков потеряли. Ну-ну. Врать-то они умеют, но мы им сейчас статистику попортим. Не зря я в штаб вместе с моторизованной колонной саперов добирался.

Ага, вот и головные дозоры. Так, не высовывайся. Нефиг тебе смотреть, гори лучше. Эх, хорошо очередь кумулятивных гранат из «Василька» легкую технику прореживает. Если же лента еще через одну осколочными заряжена, то и пехоте, а в данном случае мотоциклистам немало достается. Тэк-с, притормозили немного. Сейчас или пикировщиков вызовут, или артиллерия самоходная работать начнет.

Не-е, ребята. Что ни говори, а самое хреновое на войне — это бомбежка. Когда на тебя эта воющая и плюющаяся огнем гадина сверху валится и ты всей кожей чувствуешь, как сидящая внутри сволочь тебя в прицел ищет, так и хочется в штаны наделать. Вот артиллерийский обстрел я все же лучше переношу, может, потому, что снаряд до взрыва не виден. Ладно, часть фрицев отбомбилась, а другую наши ястребки отогнали.

Вот и гости дорогие пожаловали. Пожалуй, пора в танк лезть.

— Что? Комкор звонит? Ну, давай. Что скажешь, Пятый? Не успел школу эвакуировать, отрезали? А как со связью? Провод пока не тронули? Понял. Постараюсь их тебе сохранить. Особенно Лену? Хорошо, хорошо. Учту. Да не злись ты так. Лену и Ленга специально приберегу, Кактуса выделю. Он колючий. Все, отбой.

Н-да, вот и поговорили. Мы теперь в полуокружении, и передовой командный пункт корпуса тоже. А на нем и Горобец, оказывается, присутствует. Не знал, что Андрей так серьезно о ней заботится. Влюбился?

— Петр, тебе приказ. Берешь свой взвод, два танка и отделение саперов — и на КП. Организуешь дополнительное усиление обороны, с той стороны немецкие диверсы бродят. Связистку сержанта Горобец — сбереги во что бы то ни стало. Вижу, в курсе. Там еще Ленг, он ее дополнительно охранять будет. Но он только пес, а ты… в общем, понял. Действуй.