Два ученика. Часть вторая

– Я прошу вас не спешить делать выводы. Вы видели разрушение в Агартхе и конечно решили, что это сделал Кеа и его сторонники. Всё не совсем так, Эов прибыл сюда со своим младшим сыном Мином одним из первых, и я говорил с ним. Кеа тоже прилетел, но вскоре умер от тяжелой болезни, так свершилось отмщение за всех погибших на Луне.

– Где Эов и Мин? Чем вы докажите, что говорите правду?

– К сожалению Эов и Мин уже умерли, прожив долгую и интересную жизнь. Они всегда скучали о Хете, считая, что его нет в живых.

– Мне нужны доказательства.

– Я знаю, что вы располагаете технологией сохранения воспоминаний человека, вернее всех образов, которые он запомнил при жизни. Эов говорил об этом. Значит и воспоминания Хета у вас есть – склоняя голову, произнес Нареш.

– Да, мы храним всё связанное с нашим вождем.

– Прекрасно, тогда дайте нам время, и мы представим вам такие доказательства, что вы сможете увидеть их оттуда – и Нареш показал рукой на небо.

– Хорошо, мы дадим вам такую возможность и подождем, потому что истина важнее всего. Скажи, кто сейчас на Земле является самым известным полководцем и завоевателем?

– Это Искандер, царь Македонский, он покорил так много государств и территорий, сколько до него не удавалось никому. Если не считать тех, кого мы предпочитаем не называть.

– Искандер, что же, это имя мне нравится. Он уже умер?

– Да, господин Ур.

– Тогда запомните, если вы не сдержите своего обещания, и мы поймем, что вы лжецы, то Искандер вернется и казнит всех живущих на этой планете. Однако, чтобы вы знали, как именно это произойдет, мы уничтожим этот город.

– Можно ли обойтись без этого? – спросил Амун, сложив ладони рук на груди.

– Можно дать вам время до рассвета – с этими словами, Ур вернулся в летающую машину.

Через мгновение, она взмыла в воздух и сделав один полукруг подлетела к светящемуся диску.

Шимун, проводив взглядом небесного гостя, вышел на площадь и посмотрел на показавшихся из своих домов людей

– Бегите, умоляю вас бегите, как можно дальше отсюда! Здесь, вам уже не жить – сокрушенно произнес он.