Два угла двух треугольников (СИ)

— А тебе — туда! — вися на подставленном дружеском плече, Семён ткнул пальцем на дверь Катькиного «будуара». — Жена велела тебя к ней определить. Говорит, у нее пылюги меньше. Вот интересно, она же сама убирается во всём доме! Пылюгу вытирает одной тряпкой, и у меня, и у себя. А при этом утверждает, что в моей спальне пыли больше! Вот откуда, скажи, а?

— Вы спите с женой в разных комнатах? — уточнил Антон.

— В каждой семье свои странные привычки! — вздернул к потолку указующий перст хозяин.

…Семён за это ленивое солнечное утро успел многое, хотя и приходилось по родному дому на цыпочках передвигаться. Во-первых, перед тем как вылезти из кровати, избавился от стояка. Трижды. Небывалая роскошь. Сбегал в душ, потом приготовил пожрать, дважды позавтракал, проверил огород: собрал полведра раннего урожая с теплицы, полил грядки. Сбегал в сельпо за пивом на вечер…

А Тошка всё дрых.

Сенька понимал, что городские привыкли к ночному расписанию. Но не завтракать до часа дня? Эдак можно вообще не проснуться и помереть во сне от голоду. Пошел всё-таки проведать.

На цыпочках прокрался в комнату. Антона не видать — поверх одеяла Гошка свернулся, курган монгольский, косоглазый. Щастлив, вибрирует, коготками пододеяльник дырявит.

— Вот ты где! — удивился хозяин шепотом. — А я тебе битый час зову жрать, а ты не соизволишь!

Пришлось подойти к кровати, чтобы утонувшего в пуховых подушках гостя разглядеть. Спит крепко, просыпаться не собирается…

Но присмотревшись, Сенька решил, что надо бы будить. Не понравилось ему болезненно нахмуренные брови и прерывистое дыхание.

На негромкий голос Антон не отозвался. Только когда Семен осторожно погладил по щеке — дернулся, ртом воздуха глотнул. И глаза распахнул, точно хотел давно проснуться, но не получалось.

Глаза Антон еще шире выпучил, увидав перед самым носом предовольную кошачью морду. Морда была широкая, как и весь Гошка — десять кило при гладкой шерсти не шутки!

Антон выдохнул с облегчением:

— Это он? Показалось, что приступ во сне начался. Так придавил, не вздохнуть.

Сенька хотел согнать нахала, но Антон не дал:

— Оставь! — умоляюще попросил. — А можно погладить, да? Где ему нравится?

Сенька уселся на край постели и фамильярно пожамкал кошака для примера, но Гошка с большим наслаждением подставил подбородок и шейку под осторожные пальцы Антона.

— У меня никогда не было кошаков, — признался горемыка. — Сестра не разрешает.

И понятно почему — уже через пару минут несчастный кошатник принялся шмыгать носом и в голосе появилась аллергичная гнусавость. Но не взирая на это, кота Сеньке всё равно не отдал.

— Какие планы на сегодня? — спросил Семён, от нечего делать помогая углаживать разомлевшего Гошку. — Прости, но я без тебя завтракал.

— Я не завтракаю, — отозвался Антон.

— Ну, правильно, не успеваешь, если встаешь в обеденное время, — хмыкнул Сенька.

— Ты разве не собираешься на работу?

— Я в запое! — с гордостью сообщил тракторист-прогульщик.

— Тогда давай сегодня… — задумался Антон.

Обсуждение прервал звонок на смартфон.

— Сестра, — пояснил Антон. Вместо того, чтобы приложить мобилку к уху, как полагается, оставил гаджет перед глазами. Поводил пальцем по экрану, вывел прерывистую картинку видео-вызова.

— Разбудила? — поинтересовалась сестра. — Валяешься в кроватке? Во сколько лёг?

— В три.

Сенька хотел было уйти, чтобы не мешать, но Антон цапнул его запястье, удержал. Одним дыханием шепнул: «Я быстро, не уходи!» А как слиняешь? Сенька засмотрелся на сочные губы, и в трикошках кое-что охотно дернулось, готовое к восстанию по первому требованию или против воли, без разницы.

— Врёшь! Вон, последний заход на сайт в четыре пятьдесят.

— Это глюк!

— Сам ты глюк. Когда текст закончишь наконец? Мне из-за тебя вчера пришлось некролог писать и новые фотки паблить самой, а ты ерундой маешься!

— Я не мог писать, я был вне себя. Человек самоубился практически у меня на руках.

— У тебя дохрена сумасшедших фанатов! — отрезала сестра. — Никто не виноват, что ты повелся на этого психа! Ты с ним вообще два дня знаком! И вообще, ты у меня на руках регулярно помираешь, я ж не жалуюсь? — добила контрольным выстрелом. — Твой любимый издатель звонил! Дважды! Хотят рекламную компанию начинать, а ты всё силикон тянешь.

— Я не тяну, — надул губы братишка.

— Зарабатывай, пока горячо! Пока ты хоть кому-то нужен! Сколько раз тебе повторять, — завела любимую волынку сестра. — Ты не умеешь обращаться с деньгами, всё сквозь пальцы спускаешь. А если тебе снова операция понадобится? У меня на тебя сбережений не хватит! Я с тремя оглоедами еле концы свожу, знаешь же.

— Знаю, — покаялся Антон. А сам на Сеньку косится.

— И чего мы там лыбимся? — просекла сестра. — Не один, что ли? Так и сказал бы. Кого в постель затащил? Покажи!

Братишка послушно развернул мобилку, сунул в усы жмурящемуся коту.

— Чудовище! — восхитилась сестра. Вероятно, кошачья морда у нее в экран не влезла. — Антигистаминные выпей, не забудь. А еще кто?

— Тракторист! — гордо отозвался Антон. Но Сеньку показывать не стал.

— Красивый? — хмыкнула сестра, но вышло как-то с горчинкой.