Два угла двух треугольников (СИ)

— Как меня драть — так нормально ему было… Мы ведь о смазке, о растяжке тогда и не знали. Ни ухом, ни рылом… Провинция, блин, что взять с сопляков. Поплевал на хрен — и ввинтился со всей дури…

Закончив болтать, Сенька наконец-то сомкнул губы на напрягшемся под ласкающими пальцами стволе. Антон застонал…

— У тебя звенит, — с неудовольствием оторвался от сладкого занятия Семён.

— Наплевать… — прошептал Антон. Сунул вибрирующий телефон под подушку. — Продолжай… Пожалуйста… А-ах-х… ха-а… а-а…

— Не могу! — через минуту взвился Сенька. — Отвлекает!! Ответь! Иначе щас сам всех обматерю!

Пришлось обратно нашарить телефон под подушками. Ткнуть «прием»…

— ПРИДУРОК!!

Этот вопль услышал даже Сенька. Тошка отодвинул мобильник от уха подальше, чтобы не оглохнуть.

— Что за придурочную пиарщину ты тут придумал?! Что за х…ня?!

— Ладно тебе, не реви, — миролюбиво и виновато попросил Антон.

— Я НЕ РЕВУ!!

Семён хмыкнул — а то им не слышно.

— Уже всё в порядке, — мягко объяснил Тошка. — Меня выловили, откачали, сделали искусственное дыхание рот в рот, отогрели, отругали и ласково трахают. А ты мешаешь. Я совершенно передумал кончать с собой, не волнуйся.

— Я ТЕ ДАМ НЕ ВОЛНУЙСЯ!!! Я сама тебя прибью, придурок! Чтобы не мотал мне больше нервы, зараза! От компа уже отойти нельзя, сразу выкинешь… — всхлип. — Сволочь малолетняя… Щас же домой езжай! Слышишь?!

— Ладно тебе, — повторил, успокаивая, Антон. — Меня убивать нельзя, я влюбился.

— А? Ты головой ударился? Я не поняла!

— ВЛЮБИЛСЯ! — проорал в телефон Тошка. — И даже не помышляй меня пристукнуть. У тебя не получится! Меня теперь есть кому защитить! — Он улыбнулся Сеньке.

Семён решил, что настала пора и ему вставить слово. Забрал смартфон, кашлянул для порядка, произнес вежливым, очаровывающим голосом:

— Дорогая сестрица, ваш суицидный братец сейчас в моих руках. Я его держу крепко и никуда не отпущу. Пожалуйста, поверьте! Таким сокровищем я разбрасываться не намерен.

Тошка легонько влепил ему в лоб пяткой, расслышав прямое оскорбление.

Сестра на «другом конце провода» помолчала чуток. Уже более-менее нормальным голосом сказала:

— Вы там только поосторожнее кувыркайтесь, хорошо? У него всё-таки сердце.

— Я в курсе, — отозвался Сенька, тоже сбавив тон. — В аптеку путь разведан, таблетки под рукой, приемы реанимации осваиваем. Выражаю готовность ходить на курсы медсестер!! — рявкнул он зачем-то напоследок.

— Куда ты собрался?! — взвился Тошка, полез отбирать телефон. — Я «медсестру» трахать не буду!!

— «Медбратика», — поправил занудно Сенька.

— Тем более!!

— А тракториста?

— Идиота, — заржал Тошка. В трубку для сестры добавил: — Не выходи сейчас ко мне в блог. Тебе это не надо видеть. Я потом всё сотру, обещаю.

Он отключился. Совсем выключил мобильник.

— Я те сотру!! — рявкнул с хохотом напополам Семён. — Моё!! Не смей!

— Хорошо, — смилостивился Тошка, елозя на простынях, подлаживаясь поближе под налившийся жизнью ствол Сеньки. — Я перенесу в закрытый альбом. И дам пароль только тебе.

На это Сенька был согласен.

— Ты ж мне всю репутацию коту под хвост, — шептал Тошка, обнимая тесно и жарко. — Я столько лет старался, изображал из себя… А ты — в один момент!..

***

Часть 16

…Потом лежали в объятиях друг друга. В окошко заглядывало закатное золотое солнце. Впереди была целая летняя ночь. Такая короткая, такая длинная.

Весь экран ноута был залеплен комментами, выскакивающими поверх друг друга, уже в сотню слоев, наверное. Антон не спешил спасать свою репутацию. Ему было смешно сквозь ресницы наблюдать за чужими восторгами. Смотреть отстраненно — и лежать головой на мускулистом локте, который мягче любой подушки…

— Я ведь правда могу скопытиться в любой момент. Ты всё равно согласен остаться со мной?

— Скопытишься когда-нибудь, обязательно, — невозмутимо согласился Сенька. — Похороню. И рядом в могилке прикопаюсь.

— Нет уж! Изволь жить долго и счастливо! Я собираюсь оставить тебе в наследство кошачий приют.

— Чего?!

— Выкуплю большую загородную усадьбу, найму работников и ветеринаров. Кто же, кроме тебя, о наших детках позаботится после моей смерти?

— Придумал же!

— Я об этом давно мечтал. Но сестра не разрешала подбирать котят с улицы.

— У тебя на них аллергия, я в курсе.

— Не только поэтому. Она говорила: «Пока не женишься, никаких тебе зверей! Помрешь в любой прекрасный день — останется твой котёнок наедине с разлагающимся трупом, запертый в квартире. Пока тебя, отшельника, схватятся, пройдёт и сутки, и неделя. И всё это время твой малыш будет кричать и плакать над тобой, голодный и напуганный. Ты этого хочешь своему котёнку?»

— Добрая сестрица.

— Я рыдал ночь и еще полгода обходил кошек стороной.

— Блин!

— Что?

— Гошку надо покормить. Похудеет ведь от голода.

— Тогда и меня. За компанию, — застенчиво попросил Антон.

— Сырой рыбой? — хмыкнул Семён, вылезая из кровати.

И снова не потрудился натянуть трусы. Незачем, только мешать будут.

— Суш не держим, — предупредил Сенька.

Антону было всё равно, чем. Сейчас — что угодно, хоть горчицу…