Два в одном. Случайные враги

Мы были готовы покорять Нашего Шиза, но светлый не торопился покоряться и вообще являться пред нашими жаждущими общения очами. Непорядок.

«В окно посмотри, самоходка на месте?» — подсказала я.

«Думаешь, сбежал?» — хмыкнул Хрис, отодвигая штору.

«Пока нет, но скоро сбежит».

Внизу, у самоходки Наш Шиз в походном костюме что-то говорил похоронно-торжественному слуге. Выражение лица последнего напоминало морды наших мышей, когда мы сообщили светлому, что оставляем мусюличек себе. В руке нашего ушибленного лорда я заметила шарик портала. То есть в Нижний мир мы поедем отдельно.

«Отпустим? Или вначале помучаем?» — кровожадно поинтересовался Хрис.

«Лучше: придадим заряд позитива на все путешествие. Открывай окно!»

Мой золотой запас усмехнулся, распахнул створку.

«А теперь громко и визгливо, словно тебе паука подарили, сообщи ему, как ты удивлена».

«Удивлен, вообще-то… Паука?»

«Макушка, не тормози! Представь себе девицу, которая чего-то сильно испугалась, и воспроизводи. Пока светлоэльфийство не сбежало, не сказав нам ни слова. А мы его, между прочим, тут ждем. Истомились все».

«Ты боишься пауков?»

«Нет. Это пример. Давай уже, эльфик на нас смотрит!»

— На-ашик! — противно взвизгнул Хрис.

Щека почти беглого кавалера заметно дернулась, он отступил назад, будто наши в молитвенном жесте вытянутые вперед лапки могли до него достать со второго этажа.

«И в окно высунься».

«Могу выпрыгнуть, чтобы наверняка, тут невысоко», — предложил Хрис, переваливаясь через подоконник и продолжая прочувствованно вопить почти на ультразвуке:

— Ши-и-изик! Ты куда-а?!

Даже мышки в клетках оживились, мордочки из домиков высунули, заподозрив появление конкурента.

«Не надо выпрыгивать! Побереги остатки нервов ушибленного, ему после нас еще короне служить. Спишут же за профнепригодность».

— Хрида, успокойся, мне пришла депеша, я должен срочно вернуться в Нижний мир, — раздраженно сказал эльф. — Не беспокойся, Луций проводит тебя домой. Он оплатит тебе дорогу, куда скажешь. Твоим мышам и Митке тоже.

Вот это поворот! Нас только что бросили. Добил-таки Хрис ухажера. Уважаю.

Судя по плохо скрываемой радости на морде лица Шиза, депеша очень срочная и очень тайная. Настолько, что в светлом королевстве и не подозревают о ее существовании.

«Еловый ты наш, чего замолк?»

«А что делать? Ушибленный — молоток, мог бы нас тут бросить. А так и самоходку оставил, и слугу на растерзание. Двух слуг».

«Потом будешь восхищаться, какой он сообразительный! Тебя только что вежливо послали. А ты леди нежная, но с тяжелым детством».

«Предлагаешь морду ему набить?»

«Не так радикально. А ну-ка, осмотрись… Стой!»

«Стул?»

«А почему бы и нет? Сам сказал, что у нас было тяжелое детство».

— Ты меня броса-а-аешь?! — пискляво возопил Хрис, с трудом проталкивая в окно тяжелый стул.

Светломордость профессионально отпрыгнул в сторону. Сразу видна привычка! Стул громко бабахнул о мостовую у крыльца и красиво рассыпался на части.

— Оплатить! — коротко приказал Шиз опешившему слуге.

«Слышал? Если мужчина платит — женщина не должна ни в чем себе отказывать. Видишь светильник? Тащи!»

Дзинь!

Хрустальные осколки плафона поскакали по камням, ножка покатилась под ботинки ушибленного, с довольной миной наблюдающего за нами.

М-да, неубедительно как-то получается. Чем бы еще в Шизика кинуть?

— Ты! Да как ты мог! Ты меня? Ах ты!..

«Сколько мне орать? У меня ваши любимые фразочки заканчиваются».

«Можешь отправить его в путешествие… сам знаешь какое, у тебя в прошлый раз неплохо получалось».

Хрис и отправил.

Естественно, эльф не отправился, хотя заметно спал с лица.

А! Вспомнила!

«Ящики тумбочек!»

«Зачем?»

«Скандал должен заканчиваться красиво. Тащи сюда и швыряй в ушибленного!»

Тумбочек в комнате имелось две, ящиков восемь. Постельного белья в них — много. Светломордость — одна. Слуга спрятался от тканево-деревянного обстрела под козырьком крыльца. Последовать его примеру Нашему Шизу мешала гордость. Воины встречают опасность лицом! Он и встретил. Вначале — раскрывшуюся парашютом простыню, потом — дно ящика.

— И восемь! — Хрис довольно проследил, как повторно ушибленный выпутывается из ткани. И насмешливо прошептал: — Прощай, мужик, желаю тебе большого настоящего счастья!

И красиво захлопнул окно. Смачно, от всей широкой макушкиной души. Рама треснула, стекла задрожали, постояльцы обратно в комнаты головы спрятали.

— Не думал, что скандалы так выматывают, — устало падая на кровать, пробурчал мой золотой запас.

«Хороший скандал — это тяжелый физический труд и искусство одновременно. Тут без чувства прекрасного не обойтись», — рассмеялась я, вспомнив выбирающегося из простыни эльфа с ящиком на голове.

— Пресветлая мать! — неожиданно завопил не своим голосом на улице Наш Шиз.

— Ви-и-и! — восторженно отозвался женский голос. — А-а-а!