Два–в–одном

Дан сделал эффектную свечку, и мы вылетели в предупредительно распахнутые Домом ворота.

* * *

Дорога мягко стелилась под ноги. Дан мурлыкал себе под нос какую-то песенку в такт шагам. А Рэй потихоньку осваивал езду верхом. Я по чуть-чуть ослабляла контроль за телом, в то время как он его перехватывал. Окончательно освоившись, он даже стал получать от этого удовольствие. А меня от нечего делать потянуло на разговоры. И я мысленно, чтобы не лезли тут всякие, поинтересовалась:

— Рэй, а все-таки, где твой посох?

— Я же сказал — сломал, — хорошее настроение крылатика стремительно рухнуло вниз.

— А зачем? — действительно, если он без него как без рук, то какой смысл?

— А чтоб он светлым не достался, — влез в наш мысленный разговор дан.

— Сури, поганец, ты что, еще и мысли читаешь? — возмутилась я.

— А ты что, не знала? — хором удивились парни.

— Идиотский вопрос, не находишь? — ехидно осведомилась я у Рэя.

— Извини, постоянно забываю, — покаялся он. — нет, на самом деле даны мысли читать не могут. — И быстро уточнил: — Вернее, не все даны и не у всех.

— Да? — возмутилась я, — а я что, такая особенная, что меня каждый вдоль и поперек читать может?

— Нет, только я, — успокоил меня Сури.

— А почему? — получить еще одного чтеца мне совсем не хотелось. Мне и одного — много.

— Колдовать меньше надо было — вместо дана отозвался Рэй. — Я не удивлюсь, если ты еще и предметы одушевлять начнешь.

— А… Как ты узнал? — удивилась я.

— Что узнал? — тут же насторожился крылатик.

— Что твой замок теперь живой.

Рэй промолчал, но испытал ТАКУЮ бурю чувств, что мы едва с дана не свалились. Он — от пережитого, а я — от словленного. Сури сбился с шага и гневно высказал нам, что не надо наглеть. Сели верхом — еще и держи их тут!

Крылатик выровнялся, насупился и надулся на меня. А дан, поняв суть пререканий — ехидно советовал темному спрятать меня куда подальше и не выпускать. А то его отражения начнут ему же морали читать!

— Райлен, — начала подлизываться к нему я, — а если мы будем пользоваться одним посохом, а?

Крылатик чуть во второй раз не сверзился с дана, да и наша говорящая лошадка тоже едва с копыт не слетела.

— Что?! — вот редкостное единодушие…

— Ты с ума сошла! — Рэй от неожиданности даже вслух заговорил. — Это же светлый посох! Меня он обожжет — это самое малое. А то и сожжет. Я не могу им пользоваться.

— А кто говорил, что пользоваться им именно ты будешь? — вкрадчиво осведомилась я, — Держать его буду я и передавать его силу тебе. Это же можно?

Сури встал, как вкопанный, едва не скинув нас на землю. Обернулся к изумленно замершему на спине темному.

— Безранговый (бесцветный?) маг? Кто бы мог подумать…

— Да… — маловразумительно протянул в ответ крылатик.

— Ау, парни, вы чего? Ваше мычание моя не понимать.

— Знаешь, Лин, — тихо заговорил Рэй, — давай ты еще подумаешь, поживешь здесь, а потом мы поговорим?

— Не хочешь — так бы и сказал… — было обидно. Что дома, что здесь — даже если отчаянно хочешь сделать ну хоть что-нибудь, тебе обязательно расскажут, как тебя ценят и уважают, и укажут на дверь. Пойди, подумай… Мол, и без сопливых разберемся…

* * *

— Лин, эй, Лин, — дан встряхнул головой, обернулся и осекся, увидав на лице одного из известных темных магов такую ярко выраженную растерянность и недоумение.

— Эй, Райлен, ты чего? — удивился он.

— Сури, она обиделась… — тихо ответил я, недоумевающее глядя на дана. — Знаешь, глубоко так обиделась. Но я же не хотел…

Дан прислушался к чему-то своему и резко хлестнул хвостом, задев и всадника.

— Дурак ты, хоть и крылатый. Она ж от всего сердца, а ты? «Я подумаю, давай подождем…» — кривляясь, произнес он. — Как девица перед замужеством, честное слово!

— Ну как же ты не понимаешь, — мне тоже стало обидно. Ох уж мне эти светлые! — Потом же скажут, что я ее заставил, что обманул, что скрыл, что воспользовался!

— Ой, держите меня семеро, — притворно шарахнулся дан, едва меня не скинув. — какой нравный и добропорядочный темный выискался. А не плевать бы тебе на то, что скажут? Если она захочет разорвать ваш союз — она его разорвет. Уж можешь мне поверить. Но зачем же подрезать крылья на взлете?

— Что б ты знал о крыльях… — пробурчал я больше для собственного успокоения. Признавать правоту Сури не хотелось. — и что же мне теперь делать?

Спрашивать совет у дана… Мне! Такое мне раньше и в страшном сне бы не приснилось. Но теперь сон и явь стали понятиями весьма и весьма растяжимыми.

— Извиняться, что же еще? — недоуменно пожал плечами Сури.

Я хмыкнул. Действительно, что же еще?

— Лин… — мысль — не мысль. Звук — не звук… образ. Теплый, пушистый, светлый, солнечный. Цвет. Пламя-солнце-ручей…

— Ну? — тихое, едва слышное бурчание. Обида, разочарование, обреченность.

— Извини, я был не прав… — робкое касание ветерка, первый луч, яркая вечерняя звезда. — Конечно, я согласен. Я просто… — озабоченность, желание уберечь, картинки всевозможных неприятностей.

— А не пошли бы они? — ворчливое недовольство, скрытая радость, все сильнее и сильнее сияющее солнце.

— Полетели, — уточнил я. — Большинство магов — крылатые.