Два вампира

— Не ломайся, Лео, — Раду нисколько не тронула комедия, которую играл демон. — Мы можем иногда разрешать тебе покидать круг призыва. Естественно, с условием, что ты не будешь никому вредить. Кто еще из людей освобождает демонов? Только для выполнения каких-нибудь сделок.

Я снова кашлянула, крутя в ладонях кружку.

— У нас постоянно рядом инквизиторы, которых нужно останавливать. И еще, кажется, ты понравился Дарье…

— Ладно, — быстро произнес Леонард. — Убедили. Ваши требования унизительны, но я вижу большие перспективы у нашего сотрудничества, поэтому, так и быть, прощу вас. А теперь я удаляюсь для обдумывания сделки, которую вы, — он стрельнул в нас черными глазами, — не сможете нарушить.

Леонард взмахнул руками, поднимая иллюзорный дым. На миг он скрыл от нас фигуру падшего ангела, а когда развеялся, кроме нас в библиотеке уже никого не было.

Я задумчиво сделала очередной глоток кофе. Как бы теперь в аду не появилась новая королева по имени Дарья…

— Что такое? — спросил Раду.

— Если честно, я ожидала от демона чего-то более злого.

— Даже демоны устают быть злыми. К тому же Леонард много работает с живыми людьми и стал более человечен, чем многие его собратья.

— Думаешь, на них плохо влияет ад? — хохотнула я.

— Вполне может быть, — серьезно ответил Раду. — Раз уж мы обо всем этом заговорили…

Он развернул свой стул ко мне и нежно взял меня за ладони.

— Я знаю, что тебе не понравилось, как я вчера вечером поступил с Дитрихом, поэтому хочу сразу прояснить все между нами. Ты моя хозяйка и моя любовь, в твоих руках мое сердце и мое истинное имя. Но это не значит, что меня можно подчинить. Я могу уступить в чем-то, но всегда буду поступать так, как считаю нужным. Если ты это примешь, я в свою очередь готов сколько угодно ждать твоего решения по поводу того, чтобы стать вампиром. Обещаю, что не буду на тебя давить.

— Спасибо, — я улыбнулась. — Конечно я принимаю тебя таким, какой ты есть.

Голубые глаза Раду залучились любовью. Мы обнялись, и я в очередной раз с огромной охотой прильнула к любимому мужчине.

У меня даже мысли не возникло, что я могу злоупотребить его доверием и властью над его именем. Зачем? Будь Раду каким-то другим, я бы в него не влюбилась.

К тому же, размышляя об истории с Терезой и инквизиторами, я подозревала, что рано или поздно у меня не останется выбора, кроме как стать вампиром. Возможно, первой ведьмой-вампиром в истории Серениты. Врагам придется поломать голову над тем, как от меня избавиться!

Правда, сейчас, пока я прижималась к Раду, мне казалось, что нет ничего, что мы вместе не могли бы преодолеть. Инквизиция отбита, «крот» найден и навсегда обезврежен, замок скоро будет возвращен под мой полный контроль. Может, мы справимся и с рождением ребенка…

— Раду, — неожиданная мысль заставила меня встрепенуться. — Я тут немного не поняла. Если ты обратил Дитриха, ты теперь его отец?

Лицо вампира вытянулось.

— Дьявол. Выходит, да.

— И если я выйду за тебя замуж, Дитрих станет моим сыном?

— Ну… Формально — да.

Мы несколько секунд молча смотрели друг на друга.

— Пойдем-ка обратно в спальню, — сказал он. — И телефон выключи. Если у нас должен быть сын, я предпочту нормального.

Я рассмеялась.

— Ты же знаешь: я только за.

Глава 37

Дитрих, опустив голову, смотрел в глаза крепко сбитому итальянцу, который, несмотря на низкий рост, встречал взгляд немца с вызовом. Хотя казалось, что перед массивными дверьми старинного здания стоят всего лишь они двое, это было далеко не так. По одному зову итальянца появится еще с десяток охранников, которые легко вышвырнут любого чужака, вампир он или нет. Потому тот и вел себя так нагло.

— Убирайся, Дитрих. Нечего тут шастать, для своих новых дружков территорию разведывать.

Сдержаться и не ударить его по лицу было чудовищно сложно, но Дитриху это как-то удалось.

— Я был в этом здании сотни раз. Ты всерьез думаешь, что я не смогу нарисовать карту по памяти? И нет у меня никаких новых друзей. Я хочу увидеть хоть кого-то из начальства.

— А начальство тебя видеть не хочет. Убирайся.

— Пошел ты к черту! Это мой дом!

— Больше нет. Убирайся, — как заведенный, повторил итальянец. — И радуйся, что мы по доброте душевной тебе еще не воткнули осиновый кол в сердце, нечисть.

Рука уже поднялась для удара. Остановило то, что угрозу охранник обязательно исполнит, вдобавок получив похвалу за то, что устранил одного из нехристей. Дитрих сплюнул ему под ноги, развернулся и быстро зашагал прочь, гордо расправив плечи.

Надолго его не хватило. Вытерпев из последних сил, пока итальянец и проклятое здание инквизиции не скроются за домами, бывший колесничий заскулил от боли и нырнул в спасительную тень переулка.