Два выхода (СИ)

— Вот этот знак говорит, что ты мой и я твой — мы не только Пара, но и магически стали супругами. Позднее, лет так через двадцать, тату переместятся на спину и увеличатся в размере.

— Правда? — с неверием, но с надеждой выдал Дантэ, а затем, быстро осмотрев шею любимого и не найдя тату, требовательно спросил: — А почему у тебя нет такого же знака?

— Есть, но он чуть другой и находится ниже… возле пупка. И переместится через пару дней на мою грудь.

С интересом во взгляде Дантэ приподнялся и, присев на корточки, посмотрел на живот Михея. Там и впрямь была татуировка. Из-за смуглости кожи, та была несильно различима, и парню пришлось выводить пальчиком контур рисунка.

— Странно, я вижу глаза, оскал и иероглифы, но они не даются пока прочтению, лишь один, означающий «Пара». Наверное, это связано с тем, что я хочу рассказать. — Дантэ не заметил, как неосознанно продолжил водить по рисунку пальцем, и как от этого возбуждение дракона стало быстро просыпаться.

Гулко втянув в себя воздух и напрягая живот, дракон мягко отстранил руку и кивнул на свою плоть.

— Ещё немного… и мы не сможем продолжать разговор… в спокойной манере.

Дантэ, чуть покраснев и встав, всё же облизнул свои внезапно пересохшие губы, а память услужливо напомнила все ночи с этим драконом.

«Михей прав, надо чуть притормозить, ведь мы должны поговорить о серьёзных вещах, — нервно сжав пальцы, парень прошёлся по комнате, но затем, встав напротив любимого, решился.

— Я постараюсь тебе рассказать о своей прошлой жизни и о том, что может случиться… в ближайшее время. Так как время поджимает и скоро должен приехать Кериан, то я сокращу до минимума, и когда-нибудь, если захочешь и останешься со мной, я расскажу полностью. — Вобрав побольше воздуха, Дантэ начал рассказывать. — Я отношусь… то есть относился к семьям Айшерэ и Дион. Да, я внук знаменитого в своё время учёного Ландэ Айшерэ и сын его единственного сына — Капира. Если с виду всё в семье казалось просто замечательно, то могу уверить тебя, что это никогда не было правдой. Ландэ, как и его отец, были до мозга костей учёными и не чурались экспериментировать на всём, что попадётся им на глаза. Чтобы подняться к вершине славы, они, Ландэ и его помощники-идеалисты, смогли убить, сотни три-пять жителей мира, им всего-то захотелось создать вирус и найти антидот для него. И им было неважно, кто гибнет — просто человек или долгоживущий, маленький ребёнок или старик, здоровый или больной — им важен был конечный результат — слава. Как ты, наверное, помнишь, страшные и смертельные вирусы и болезни «легко» поддавались этому учёному.

Но и в семье Ландэ смог найти источники для экспериментов, и мысли о господстве и присвоении титула демиурга не раз посещали учёный ум.

И вот, первым подопытным стал Капир, а чтобы жена не мешала, произошел несчастный случай. Конечно, было недовольство, что сын решил рано жениться, но его идейные помощники — дроу Трэгором Моэр и Роберро Ррадеско, пошептавшись, всё же смогли уговорить оставить невестку в живых и не быть суровым с сыном. Но Капир перестал быть для Ландэ таковым, он стал подопытным.

Сначала молодой мужчина не знал, кем он был для отца и его друзей, ведь счастье и радость пылали в его груди. А потом случились внезапные провалы в памяти, необоснованный страх изменения, странный шёпот в голове и правда, из-за которой Капир решился сбежать, и как можно дальше, прихватив с собой молодую жену Катрин.

Два года в скитаниях и в прятках прошли, как мгновения, и Капир со своей семьёй вновь оказался в руках этих учёных.

На этот раз Ландэ решил сделать по-своему. Катрин Дион Айшерэ через несколько месяцев изменилась и стала Катрин Дион с изменённой психикой и подавленным чувством материнства. Ей теперь была важны лишь работа и поездки по всему миру. И в частной лаборатории, что была построена под поместьем, остался полуживой Капир, его годовалый сын Дантэ и некоторая «коллекция» из представителей других рас, что не раз уменьшалась и прибавлялась за какие-то восемь лет.

Для тех, кто не был сотрудником лаборатории, это место стало их кошмаром, ужасом, местом пыток, выживания, обречённости, сумасшествия, но и конечный итог все равно был один: стать ингредиентом для опытов и нелёгкая смерть. Были и те, кто перед тем, как пополнить «коллекцию», проходили «отбор» у Моэра, который с упоением «проверял» сладких мальчиков.

И вот среди всего этого я и рос. Не буду говорить, что и как было, но и я был таким же подопытным, если не считать некоторую поблажку в том, что я был волен ходить по лаборатории везде.

Дантэ замолчал и посмотрел в сторону балкона, тем самым стараясь не сорваться на банальный рёв. Прикусив губу, он крепко сжал кулаки. Но вздрогнул, когда руки его Пары коснулись его сжатых пальцев.

Посмотрев в жёлтые глаза, парень заметил лишь поддержку и безграничную любовь.

Распахнулись крылья, и они оба, прижавшись друг к другу, оказались укрыты от всего мира.

Чуть подождав, чтобы успокоиться, Дантэ продолжил, чувствуя, что надо всё же выговориться.