Два выхода (СИ)

— Он это может делать с лёгкостью, и не всегда понятен смысл его действий. Кериан и дядя Элвин та ещё сила. Хорошо, что они не часто общались друг с другом и мой дядя любит своего Гийома. Представь себе, если они смогут когда-то очень часто видеться и общаться — мир бы кардинально изменился. — Михей сделал жест, означавший «не дай боги», а затем его взгляд стал каменным, и на губах появилась дежурная улыбка. — А вот и отец.

Посмотрев в ту сторону, куда смотрел любимый, я вздрогнул от ощущения страха.

Да, оба смотрели друг на друга с дежурной холодностью, но меня испугала возможность увидеть такие же жёлтые глаза и такие же эмоции во взгляде моего дракона.

«Боги, не надо мне того, что я вижу сейчас у другого»! — взмолился я и, прижавшись к боку Михея, постарался тем самым отвлечь себя и его от старшего дракона.

Несколько секунд я обнимал холодную статую, но затем меня обняли и поцеловали каждый кончик моих пальцев. В глазах моего дракона уже плескалась нежность и любовь. Переведя свой взгляд на отца Михея, я увидел усталость, грусть и искры страха, что старались спрятаться за вежливостью.

Глаза умеют говорить. Кричать от счастья или плакать.

Глазами можно ободрить, с ума свести, заставить плакать.

Словами можно обмануть, глазами это невозможно.

Во взгляде можно утонуть, если смотреть неосторожно…

(Омар Хайям).

Тихо процитировал я эти строки, точно понимая, что они очень подходят для этих двоих — двух чёрных и желтоглазых драконов. Вот только мой нашёл счастье и постарается не отпустить, а второй потерял, но когда-то всё же его возвратит?

Хоть я проговаривал тихо и для Михея, но явно услышали оба, потому что они синхронно вздрогнули и с интересом посмотрели на меня.

— Что? Ну, есть у меня слабость к стихам, и что с того?

— Всё хорошо, моя нежность, — целуют в уголки губ и затем прижимают к груди. — Просто в моей семье любят именно этого поэта. Хотя, если не ошибаюсь, это отец на первом свидании подарил томик стихов.

Я пришел к мудрецу и спросил у него:

«Что такое любовь?» Он сказал: «Ничего»

«Но, я знаю, написано множество книг.

Вечность пишут одни, а другие что миг.

То оплавит огнем, то расплавит как снег,

Что такое любовь?» — «Это всё человек!»

И тогда я взглянул ему прямо в лицо,

«Как тебя мне понять? Ничего или всё?»

Он сказал улыбнувшись: «Ты сам дал ответ!:

Ничего или всё! — середины здесь нет!» (Омар Хайям).

Раздался низкий баритон, и я удивился словам и голосу, но когда повернулся, то увидел Ольгару Ирвинга, что чуть подрагивающей рукой подносил нам подарок.

— Я не надолго, сын, — выдал он, стараясь не смотреть на меня. Как бы показывая, что его больше интересует Михей, чем я. А мне всё равно, жить я буду с мужем, а не с его старшей копией, у которой явно характер не сахар. — Так что, примите от меня этот скромный подарок и пожелания быть счастливыми.

Мой дракон не притронулся к подарку, зато кивнул в мою сторону, мол, мне отдавай. И мне же его протянули. Я машинально взял и нечаянно прикоснулся к Ольгару кончиками пальцев.

Лёгкий разряд, искорка, и я покачнулся. Чёрный дракон машинально поддержал меня, а я, посмотрев в жёлтые глаза, как всегда выдал то, что не ожидали от меня в этот момент:

— Не трать этот год на упрямство, обвинения других и раздумия, борись за своего дракона, если он тебе впрямь нужен, а то уйдёт, и не воротишь.

— Он моя Пара, — зарычав, мужчина, отдёргивает от меня руки, но я вновь хватаюсь и притягиваю ближе к себе, чтобы продолжить говорить, хоть и мужчина пытался вырваться. Я же оставался на своём месте и не отпускал того.

— Какой же упрямый дракон, не видящий за пределами своего носа ничего. Говоришь, Пара, но и она может найти другую любовь, и им не надо быть истинными. Послушай, упрямец, потому что в моих словах есть правда. Как только истечёт этот год, ты потеряешь возможность даже просто видеть издали своего белого дракона. Он будет любить и будет любим, он познает то, что не познал с тобой, а будущее его потомство будет украшать и радовать другую семью. Хочешь этого — дерзай, но потом не жалей и не говори, что кто-то виноват, а не ты.

Я выдохся, мой внутренний голос замолчал, и я медленно расцепил пальцы, что, как клещи, впились в руку дракона. Наверное, у него останутся синяки, зато будет долго помнить о том, что я сказал.

И дракон рванул на выход, как будто за ним гонится сама смерть.

— Вот и всё, — как-то обречённо вымолвил Михей, прижимая меня к себе, попутно кивая головой одному из своих друзей. — Ты прав, мой отец очень упрямый и никогда не прислушивался к словам омег. Это одна из причин их расставания, я так думаю. Прошу, Дантэ, если я буду проявлять такие же замашки, напоминай мне, чтобы не уподобился своему отцу.

— Хорошо, — я заглядываю в грустные глаза мужа и понимаю, что в них все ещё плещется страх. — Ты хоть и похож на отца, но думать и действовать всегда будешь не так как он. Поверь. А если не веришь, то я… тебя покусаю…

— Хм… — в глазах заискрилось лукавство и предвкушение. — А я могу выбрать… куда меня куснуть?

— Н-е-а… пусть это будет сюрприз…