Два заповедника

Осторожно и неторопливо, как мудрый ящер-варан, ло Вим достиг третьей и последней кромки, края парящего блюдца. Выглянул и обомлел.

Лист покоился на поверхности мира. Покинул свою извечную обитель — высоту — и опустился на каменистую твердь, которой всегда избегал!!!

Ло Вим даже приподнялся, чтобы получше разглядеть раскинувшуюся перед ним плоть равнины, близкую и оттого непривычную. Голоса враз смолкли. Теперь ло Вим увидел тех, кто говорил. Двое в черных плащах стояли на камнях, словно на Листе. И смотрели они прямо на ло Вима. Вряд ли это предвещало что-нибудь хорошее.

— Эй, гляди! Кто это там?

Незнакомцы обнажили мечи и бросились к Листу. Да только на него так просто не вскарабкаешься: третью кромку от поверхности мира отделяло добрых тридцать метров.

Однако черные плащи, похоже, придерживались другого мнения — иначе зачем такая спешка? Ло Вим решил убраться подобру-поздорову; вскочил на ноги и припустил в лес, с разгону запрыгивая на валики кромок и тут же съезжая на животе с другой стороны.

Дальше началась чертовщина. Чуть левее ло Вима вдруг сама собой открылась полость и из нее, разбрызгивая нежно-зеленый сок, вырвались незнакомцы. Даже скорее не полость, а словно бы узкий канал в теле Листа. Получалось, что они прошли сквозь Лист через глотку, а ло Вим отродясь не слыхивал о том, чтобы люди пользовались этими ходами.

— Стой, охотник!

Бежать уже не имело смысла. Ло Вим замер, взявшись за меч.

Незнакомцы приблизились. Были они невысоки, коренасты и совсем безбороды. И мечи у них отличались от обычных — подлиннее и поуже, с витыми, украшенными червлением гардами. А на запястьях красовались браслеты. Точно такие же, как и тот, что хранил род ло Вима.

Ло Вим тупо уставился на браслеты. Он-то был убежден, что владеет одним-единственным!

— Бросай меч! А то зарубим и вся недолга…

Меч ло Вим, конечно же, не бросил. Еще чего — отступают лишь трусы, а его никто не осмелился бы назвать трусом. С боевым кличем клана на устах он ринулся на преследователей.

Со звоном сшиблись мечи. Очень мешала незажившая рана. Черные плащи оказались опытными бойцами: ло Вим скоро был прижат к стволу падуба и отчаянно защищался. Меч тяжелел с каждым взмахом.

Однако и противники уставали. Один отступил, второй поминутно отирал со лба обильный пот. Наземная духота навалилась на Лист, привычный к свежим ветрам высот.

Третьего незнакомца, подкравшегося сзади, ло Вим в пылу схватки попросту не заметил. Поэтому и был сбит с ног простеньким толчком и подножкой. А потом на голову его пала тяжелая рукоять меча и ло Вим отключился.

Очнувшись, он обнаружил себя привязанным к столбу. Голова побаливала, но гораздо меньше, чем можно было ожидать.

Перед ним с полупустым бурдюком воды стоял коренастый черноволосый юноша; чуть в стороне на резном деревянном кресле восседал совершенно седой старец. Вокруг толпилось человек сорок, все одинаково приземистые, широкоплечие, все в черных плащах. Лишь старик выделялся белыми, как утренние облака, одеждами и косматой седой бородой. У остальных не было даже усов.

Новая порция воды вылилась на макушку ло Вима, окончательно прояснив сознание.

— Кто ты, человек? — властно спросил старик.

Ло Виму скрывать было нечего: он свободный представитель свободного народа.

— Я — ло Вим, охотник из клана логвита Анта.

— Что ты делал на чужом Листе?

— Охотился.

Старец тяжело встал, опираясь на вычурные подлокотники.

— Не лги, охотник. Откуда у тебя это?

Он протянул вперед раскрытую ладонь со знакомым браслетом. В стороне валялась беззастенчиво выпотрошенная сумка.

— Говори, иначе найдешь смерть в непокорности!

Смерть глупая и бессмысленная — последнее, что стал бы искать настоящий охотник. Медленно, очень медленно ло Вим поднял взгляд с браслета на белобородого старца и спросил:

— А почему ты думаешь, что достоин знать правду?

В глазах старика полыхнуло пламя, но ло Вим понял, что неожиданно отыскал нужные слова.

— Удан! Зама!

К старику мигом приблизились два черных плаща. Повинуясь властному жесту, они вскинули левые руки: запястье каждого охватывал витой желтоватый браслет, украшенный драгоценными камнями.

— Смотри, охотник. Такой браслет носит каждый из нас. Сотни лет мы собирали потерянных хранителей по дальним чашам. Этот, — он указал на браслет ло Вима, — последний. Сорок четвертый. Клауды искали его двести шестьдесят лет.

Ло Вим пристально глядел на левую руку старца — никакого браслета там не было. Перехватив взгляд, старик усмехнулся и мягко подтянул свободный белый рукав. Только не левый, а правый.

Его браслет был куда шире и красивее; у ло Вима даже дыхание перехватило от такого зрелища.

— Ты хранитель? — спросил старик жестко.

Ло Вим отрицательно покачал головой:

— Хранителем был мой отец. Но его изгнали восемь лет назад.

— Он успел сказать тебе Слово?

Узрев в глазах ло Вима недоумение, старик вздохнул:

— Значит, не успел…

По его команде черные плащи перерезали стягивающие ло Вима веревки. Охотник стоял всего несколько секунд, потом рухнул, прямой и негнущийся, как столб, к которому недавно был привязан. Старик поморщился: