Два злобных изма: пинкертонизм и анархизм

Он ответил, глядя мне прямо в лицо: «Ага, отказался». Тут я заметил, что нам надо перекинуться словом наедине. Двадцатидолларовая монета осталась лежать на стойке, а мы оба ушли в другой конец зала, и я тихим голосом сказал: «Ты не пьёшь со мной, потому что детективы следили за тобой два месяца; ну, а за мной детективы следят многие годы, и пусть тратят на меня свои деньги. Единственный способ победить их в этой игре – держать рот закрытым и не выдавать своих тайн».

Хлопнув меня по плечу, он сказал: «Кажется, дружище, ты свой парень». Затем мы вернулись к стойке, и он познакомил меня со своим приятелем Уилсоном.

Тогда мы заставили Рим взвыть. К утру нас искала полиция.

Когда два моих компаньона сели на трамвай до Булл-Хилла, я разрядил свой кольт в воздух, чтобы привести сюда полицию. До того, как трамвай уехал, Шол и Уилсон увидели вспышки пламени. Они поняли, что я собираюсь сделать.

С дымящимся револьвером в руке я поторопился к задней лестнице гостиницы, где я остановился. Войдя в комнату, я бросил разряженный револьвер под шкаф и лёг в кровать.

Шахтёр, идущий со смены, видел, как я стрелял и убегал по лестнице. Он рассказал всё мэру, миллионеру Джимми Дойлу и отряду полицейских, которые всполошились, услышав шесть выстрелов подряд.

В итоге мой замок взяли штурмом, револьвер нашли, а меня бросили в камеру.

Это было на рассвете. Хвастун Джек, хозяин танцевального зала «Редлайт» услышал о моей беде и заплатил за меня залог.

Было воскресенье, и я провёл целый день, обрабатывая достопочтенного судью, который должен был судить меня в понедельник утром. Я уже знал, как «договариваться» с судебными чиновниками, и сейчас всё оказалось просто, хотя я не раскрыл свою личность.

В понедельник утром судья оштрафовал меня на двенадцать долларов, не считая судебные издержки, за стрельбу в Викторе – преступление против достоинства его граждан.

В 3 часа дня достопочтенный судья встретился со мной в салуне и, как было заранее условлено, вернул мне двенадцать баксов.

Короче говоря, через пять дней после приезда в богатый лагерь в округе Крипл-Крик я получил полное признание от Джорджа Шола и Уилсона о том, как они украли из шахты Рассела золотую руду на две тысячи долларов, кому они её продали и прочее.

Джордж Шол, ранее известный взломщик сейфов, признался во многих преступлениях, которые он совершил вместе с прославленным преступником Джимом Кларком, некогда городским маршалом в Теллурайде (Колорадо).

Шол познакомил меня с одним из своих подельников, Маккарти, который вместе с шефом полиции Виктора управлял пробирной конторой и как будто не замечал, что руда краденая. Маккарти покупал у меня краденую руду, поскольку Шол убедил его, что я свой парень.

Когда я стал членом банды, я начал вторую операцию для Уина Бойнтона, шерифа округа Эль-Пасо. Я расследовал ограбление салуна в Голдфилде, где был убит один человек и ещё один ранен.

После того, как я получил полное признание в убийстве от Лысого Боба, одного из приятелей Шола, я сам чуть не погиб, и моё тело сбросили в старую шахту. То-то было представление, когда однажды вечером я встретил Лысого Боба в доме Нелли Тейлор в Крипл-Крике. Эта грубоватая танцовщица сообщила мне о заговоре против меня, поскольку не верила, что я опустился до того, чтобы стать сыщиком. Детектив по имени Хокинс узнал меня и сообщил обо мне банде.

В итоге Шол, Уилсон и Лысый Боб были посажены в тюрьму в столице штата Колорадо-Спрингс.

Когда закончился суд, где окружной прокурор Макалистер был обвинителем, а я главным свидетелем, Шол и Уилсон получили по шесть лет, а Лысый Боб – пожизненное, за убийство.

После того, как Шол сел в тюрьму, он выпрыгнул из окна второго этажа и сломал ногу. В таком состоянии он доковылял до Булл-Хилла. Через несколько дней его схватили и вернули в тюрьму. Могу поспорить, что теперь-то Шол последует моему совету и больше не будет выдавать своих тайн незнакомцам.

Глава XI. Два дела о засолке шахт. Дело о краже слитков

В следующей операции в городе с широкими улицами и симпатичными девушками, Солт-Лейк-Сити (Юта) я наслаждался жизнью. Это было дело о краже слитков у крупного металлургического предприятия. Чтобы разоблачить эти кражи, я должен был сыграть роль преступника и вообще негодяя. Я стал членом самой опасной банды воров и грабителей из тех, что позорили цивилизованные страны.

Я провёл на этой операции несколько месяцев, а затем вернулся в Денвер (Колорадо) ждать следующую операцию.

Конечно, находясь в Денвере, я занимался городской работой. Чтобы проиллюстрировать, что такое городская работа, расскажу об одном деле. Я ещё не успел отдышаться после возвращения в город, как управляющий Фрэнк К. приказал мне поработать с богатой вдовой, владевшей шикарным домом в южном Денвере, и добиться от неё определённого признания.

Агентство уже месяц пыталось получить это признание, но миловидная, хитрая вдова отказывала всем сыщикам, которые хотели войти к ней в доверие.