Два злобных изма: пинкертонизм и анархизм

От того члена банды, который приложил руку к этому делу, я узнал, что у них есть родственники в тридцати милях от Сан-Франциско. Я даже читал письмо от одного их родственника из упомянутого города, и также я помог скрыть тело одного из родственников, который вернулся из Калифорнии. Его убили в бою, устроенном для того, чтобы уложить меня в могилу. В этом бою один человек погиб, и двое были ранены.

В течение восьми месяцев, которые я провёл в этих горах, было убито около тридцати человек, так что вы можете судить, насколько дёшево здесь ценится человеческая жизнь. Главная причина – употребление незаконно произведённого алкоголя.

В это время я несколько раз ездил в цивилизацию, однажды в Бристоль (Теннесси), затем в Ноксвилл (Теннесси), а также в Хантингтон (Западная Виргиния). Эти поездки, несомненно, имели целью обмануть клиента-миллионера. Управляющий Бирс или помощник управляющего Эстин сказали бы, что им нужно было встречаться со мной лично, за что клиент платил десять долларов в день, не считая расходов. Встречаясь с этими начальниками, я понимал, что для них это просто загородная прогулка, а агентство хочет денег. В этих совещаниях не было нужды, поскольку о своей работе я сообщал в отчётах, а они о своей – в письмах.

Было совершенно понятно, что этих убийц невозможно отдать под суд, не важно, насколько сильны будут доказательства, поэтому мне приказали прекратить операцию и возвращаться в Филадельфию.

Согласно приказу, я за счёт клиента несколько дней прожил в Вашингтоне, чтобы осмотреть достопримечательности столицы. Опять обман.

После нескольких дней в Филадельфии я поехал в Нью-Йорк, чтобы навестить мистера Роберта А. Пинкертона, и обнаружил, что он славный парень. Его единственная вина в том, что он связан с Национальным детективным агентством Пинкертона.

Перед моим отъездом из Нью-Йорка мистер Пинкертон разрешил мне посетить Всемирную выставку в Сент-Луисе. Он приказал мне поехать из Сент-Луиса в Чикаго и встретиться с его братом Уильямом, который, возможно, хотел поговорить о закрытом деле. Я так и поступил.

В Чикаго мистер Уильям А. Пинкертон попросил меня проскакать на его любимой верховой лошади до его дома и дать оценку её качествам, а также взглянуть на полдесятка его бульдогов.

Эти поездки означали дополнительные траты для клиента-миллионера, который был слишком огорчён потерей сына, чтобы их заметить. Даже моё посещение Всемирной выставки было оплачено или агентством, или клиентом. Я не знаю, кто занёс эти расходы в счёт.

Так закончилась самая интересная операция в моей карьере. Это было в 1904 году.

Глава XIV. Ковбойская операция в Орегоне. Работа против сенатора Смута

Одна из моих крупных операций была направлена против Церкви мормонов и против попытки сенатора Рида Смута занять место в Сенате. Клиентами были могущественная религиозная организация, а руководил работой священник из Солт-Лейк-Сити (Юта).

Для этой работы в Юту были отправлены несколько оперативников и помощник управляющего Мюррей, который был ответственным за операцию. Штаб-квартира находилась в отеле «Нью-Виндзор» в Солт-Лейк-Сити. Мои отчёты показывали, что сенатор Смут – честный, высоконравственный человек с единственной женой. Это не подходило помощнику управляющего Мюррею, который ранее занимал высокий пост в чикагской конторе. Он заставлял меня изменить отчёты и представить сенатора Смута и других мормонских руководителей хуже, чем они есть. Он говорил, что операция закончится, если клиенты поймут, что нет возможности помешать Смуту занять место в Сенате, и что в интересах агентства растягивать операцию как можно дольше.

И всё же мои отчёты показывали хорошие качества Смута. Я даже съездил к юной леди, которая считалась одной из многих жён Смута в мормонской колонии в Мексике. Она заканчивала обучение в колледже Логана (Юта).

Эта операция продолжалась месяц или два. Затем я поехал в Мехико и другие крупные города республики.

Вскоре ещё одна крупная операция привела меня в Мексиканскую республику, в штат Сакатекас.

После путешествия в дилижансе, запряжённого мулами, на семьдесят пять миль от ближайшей дороги я оказался в большом шахтёрском лагере Сомбрерте. Работа началась в окружавших его горах и закончилась через месяц. Затем я вернулся в Денвер (Колорадо).

Затем меня отправили в Маунт-Карбон – лагерь на вершине Великого континентального водораздела в штате Колорадо. Здесь, среди незнакомцев, под падающим день и ночь снегом я встретил Рождество и Новый, 1905-й год.

В полночь, накануне Нового года я имел удовольствие прогуляться в холмы по снегу в десять футов глубиной, где своим кольтом 45-го калибра, который был моим постоянным компаньоном в молодые ковбойские годы, выкурил старый год и приветствовал новый. Одинокое празднование проходило в самом сердце природы, посреди густых, белых хлопьев снега. Разумеется, я вспомнил прошлое празднование Нового года в горах Кентукки, когда мой револьвер тоже дымился.