Два звонка до войны

– Да, ладно вам приставать с вопросами. Расскажите лучше о себе. Вы ведь так и не признались, почему до сих пор не женаты и чем занимаетесь в свободное время. Неужели, у вас и вправду нет девушки? – и она с наивной простотой уставилась на разведчика, смотря прямо ему в глаза.

– Хорошо, скажу. Но, прежде, чем ответить, ответьте мне и вы. Как оказалось так, что и вы Сладовская. Мне почему-то такие совпадения не кажутся смешными.

– А, что здесь рассказывать. Моя мама вышла замуж за папу и взяла его фамилию после росписи. Я ведь не виновата, что такая фамилия вообще есть, – немного удивилась такому вопросу Люся, – так что здесь ничего странного. Странным как раз выглядите вы, не имея за собой семьи, которая у вполне порядочного гражданина должна бы к этому времени и образоваться. Или вы закоренелый холостяк? – вопросом на вопрос ответила девушка и принялась ожидать уже своего ответа.

– Да, пожалуй, самое простое совпадение. Как это я об этом сразу не догадался. Но почему вы сразу мне об этом не сказали?

– А зачем? Чтобы вы начали задавать все эти подозрительные вопросы еще в начале нашего знакомства?

– Что ж, в этом есть резон, – согласился с ее доводами Молчун, немного откидываясь назад и переводя свой взгляд к окну.

– А вот и граница, – тихо сказал он, – смотрите внимательно, переезжаем Буг. Дальше уже Польша.

– А Польша, большая страна? – уточнила почему-то Люся, практически пододвинувшись к окну вплотную и просматривая все то, что находилось внизу под мостом, по которому следовал сейчас их состав.

– Да, нет, не очень. Германия, кстати, то же. Наш Советский Союз, наверное, самая большая страна в мире. Так что никому его не победить, если вдруг у кого возникнут такие мысли.

– А вы думаете, на нас нападут? – немного с тревогой спросила Люся и тут же отодвинулась от окна, словно от него исходила какая-то опасность.

– Трудно сказать. Но такой вариант не исключен. Мы ведь богатая страна. Да и люди у нас замечательные. Вон как работать могут. Как вы говорите, с энтузиазмом. Всего понастроили, заводы, фабрики новые открыли, индустрию развивают. Жалко ведь будет по-настоящему, если вдруг кто-то вознамерится все это разрушить.

Они на минуту замолчали, как бы переваривая внутри брошенные Молчуном слова, при этом упорно глядя на единственное окно, которое было в купе.

К ним почему-то не присоединились спутники, так что они вполне могли продолжать наслаждаться своеобразно предоставленной свободой, если брать во внимание то, что за время этого путешествия молодые люди уже немного подружились между собой и выглядели действительно, как самая настоящая пара.

Но так смотрелось со стороны, ибо она не предусматривала какие-либо внутренние раскрытия их душ, каждая из которых по-настоящему кипела и бурлила своей собственно наполненной жизнью.

Люся, практически полностью забравшись на полку, поджала под себя ноги и уперлась коленками прямо в свой подбородок, надежно прикрыв их перед этим сложенными одна поверх другой руками.

Молчун затаился еще глубже на своем месте и даже невольно продвинулся вглубь самого купе, тем самым предоставляя самому себе еще большую площадь для своего внутреннего наблюдения.

Тот факт, что они неожиданно вдруг оказались однофамильцами, почему-то упорно не выходил из его головы.

Вполне возможно, что это было обычное жизненное совпадение, но никогда нельзя было не учитывать тот факт, что уже и его самого могли надежно прикрывать те, кому это и положено по долгу невидимой службы.

Но поверить по-настоящему в то, что вот эта, хрупкая по-своему девушка и практически дилетант в разведывательном деле, несмотря на кучу предоставленных ею штампов, могла служить ему надежной защитой, все же он не мог, да и не верил по-настоящему, то и дело, обращаясь к своей ведомой во многом душе.

Она премного раз спасала его примерно вот в таких всевозможно возникающих ситуациях, но на этот раз упорно молчала, не извещая практически, ни о чем, разве что только о своем внутреннем ощущении какой-то тягостной для него самого близости, по сути, абсолютно чужой ему души.

Но возможно все этим и объяснялось, и просто так же по-настоящему девушка ему нравилась, а значит, чисто теоретически он терял все свои разведывательного характера способности и мог в достаточной степени анализировать ситуацию.

Но он ведь не увлекся ею и не дал повода для возникновения какого-то лично своего внутреннего волнения. Он всего лишь разговаривал с ней и старался все время быть от нее на положенном расстоянии.

Так что, фактор сближения мужчины и женщины здесь ни при чем.

Тогда что?

Не давал покоя ему внутренне заданный самому себе вопрос, ответ на который он никак не мог найти.

Такое положение вещей ему явно не нравилось, и это создавало в какой-то мере определенной степени дискомфорт, который неизменно сказывался на его настроении, в свою очередь которое вполне чувствовала и сама девушка, мирно сидевшая сейчас на своем месте, но вполне возможно, что и что-то придумывающая для его собственного разоружения.