Двадцать дней на борту корабля "Очарование"

Бабушка Наташа схватила весло и начала сильно грести. Кораблик — ни с места! Дедушка прижал штурвал ногой, чтобы он сам не крутился, тоже заработал веслом, да так, что вода забурлила и кругом полетели брызги.

Вдруг корабль начал поворачиваться носом на камни. Я кубарем скатился с палубы на корму и тоже начал грести изо всех сил… Вижу, корабль потихоньку начал продвигаться вперёд. Я ещё поднажал, и, представьте, мы выкарабкались.

Когда вышли на спокойную воду, дедушка сказал, что если бы не я, то наше судёнышко могло разбиться о камни. Я пробовал возражать, доказывал, что корабль вывели они — взрослые.

— Но наших сил не хватало, — ответил дедушка. — Всё это можно представить так: силу мотора, мою и нашего механика положим на одну чашку весов, а на другую — силу течения. И вот, чтобы сдвинуть корабль с мёртвой точки, было необходимо, чтобы первая чашка перетянула. Для этого нужна была, может быть, всего небольшая гирька. И этой гирькой оказался ты.

Я задумался. Мне было приятно сознавать, что, может быть, я спас не только корабль, но и дедушку, бабушку Наташу, Орлана и Серку. Вот здорово!

Рукав, по которому мы шли, неожиданно разделился на два рукава — на маленький и большой. Дедушка хотел было повернуть в маленький, но бабушка Наташа так на него посмотрела, что он сразу передумал и пошёл по большому. Плывём себе потихоньку, кругом белые кувшинки покачиваются. Вдруг видим — навстречу огромный колхозный катер.

— Где отмашка?

Бабушка Наташа начала искать отмашку. Это белый флажок. Когда идёт навстречу судно, нужно сначала дать звуковой сигнал, потом помахать этим белым флажком с той стороны, с которой мы хотим пропустить встречное судно.

Отмашка пропала. А колхозный катер несётся прямо на нас. Дедушка встал ка ноги и начал показывать рукой, чтобы катер держался правой стороны. Я и бабушка начали помогать дедушке. На катере тоже вскочили на ноги два человека и тоже начали размахивать руками, да ещё в разные стороны. Они, наверное, тоже потеряли отмашку.

Корабли вот-вот должны были столкнуться носами. Дедушка круто повернул влево, но не успел уйти, и колхозный катер врезался в нашу каюту.

Бедный Орлан от толчка слетел с палубы в воду, а я и Серка каким-то чудом удержались.

Моторы на обоих кораблях выключили, и сразу стало тихо.

— Орлан тонет! Орлан тонет! — кричал я, перепуганный.

Дедушка веслом подрулил к собаке, схватил её за шкуру и втащил на корабль. Орлану в уши и в нос попала вода, и он долго тряс головой и громко чихал.

Потом дедушка и водитель колхозного катера впились друг в друга злыми глазами.

— Я же вам махал… — начал дедушка.

— А мы вам что же — не махали? — закричал водитель.

Я вспомнил, как мы все махали в разные стороны, и мне стало смешно.

— Теперь, надеюсь, ты понимаешь, почему я в основном стараюсь вести своё судёнышко по несудоходным рукавам? — спросил дедушка.

— Не понимаю. Если всё дело в белом флажке, то ты на нём сидишь.

— Я не хочу подобных встреч. И вообще я не хочу никого видеть. Довольно с меня человеческого общества. Предпочитаю жить с собаками, кошками и всякими другими зверушками.

Вскоре мы свернули опять в несудоходный рукав— Гнилушку. Тут дедушка и бабушка Наташа знали одно место, они были здесь в прошлое лето, где хорошо клевала крупная густера.

Плыли по Гнилушке часа три или даже четыре. До чего же здесь было красиво! На высоких берегах рос настоящий лес. А небо было голубое-голубое ни единого облачка. Очень приятно нежиться под лучами горячего солнца. Как здорово, что существует на свете солнце! Я растянулся в одних трусах на палубе, рядом с моими друзьями, и, прищурившись от света, смотрел на луг. Там паслись телята и жеребята. Такие спокойные, ленивые, разомлевшие от тепла.

Дедушку заинтересовал обрывистый, или, как он говорит, приглубый берег. К нему и пристал. Здесь он рассчитывал наловить к обеду хорошей рыбы. И, конечно, сразу же пошёл рыбачить.

На мою долю и на долю бабушки Наташи досталось много хозяйственной работы. Во-первых, надо было разбить наверху палатку под старым тополем так, чтобы из неё хорошо был виден корабль. Во-вторых, насобирать дров, в-третьих, вычистить рыбу, которую наловит дедушка, и сварить из неё уху.

Палатка у нас замечательная, на четырёх человек, серебряная, светлая, из парашютного шёлка. В ней можно читать, а в обыкновенных, брезентовых палатках читать, конечно, невозможно. В них темно. А главное, наша палатка портативная, укладывается в маленький, не больше портфеля, мешочек, хотя и имеет матерчатый пол и окно в виде рукава, который можно завязывать, если холодно.

Мы раскинули палатку в два счёта, на это ушло минут пятнадцать. Но её надо было ещё кругом окопать, то есть вырыть вокруг неё канавку и вывести эту канавку к обрыву так, чтобы, если пойдёт дождь, то вода с крыши стекала бы в эту канавку, а по ней в реку. Иначе вода обязательно подтечёт под пол, и пол промокнет.