Двадцать и один год (СИ)

Когда я наконец обернулась, мир вокруг меня словно замер. На мгновение мне показалось, что время остановилось, когда я увидела перед собой Женю. Он стоял так близко, что я могла бы коснуться его, если бы вытянула руку. Его взгляд проникал в мою душу, горящие глаза такие яркие, зеленые. И меня разломало на куски этим узнаванием, которое я так отчаянно прописывала в своих сообщениях к Дикому. Мое сердце пропустило удар от шока, и я не смогла удержаться на ногах. Мой вскрик был невольным, вырвавшимся из глубины души.

— Женя, — застонала я, когда он подхватил меня под руки, не дав упасть на холодный пол комнаты для встреч. Слезы катились по моим щекам, каждая из них была наполнена болью утраты и неожиданной бешеной, адской радостью от встречи. Мои эмоции были настолько сильными и противоречивыми, что я не могла сразу понять, как это возможно, как он может стоять здесь, передо мной, живой. Я словно во сне. Мне плохо и невероятно хорошо. Мне больно. Мне настолько больно, как будто меня обмороженную окунули в чан с горячей водой. Я вроде бы оживаю…но кричу от дикого страдания. — Как? Ты… ты должен был… ты же…тебя…ты… — мои слова прерывались от рыданий. Я не могла сформулировать ни одной цельной мысли, пытаясь совладать с внезапным потоком чувств. Задыхалась, билась в его руках, трогала лицо, волосы. Ерошила их, лохматила, впивалась до боли. Он терпел. Женя молчал, лишь крепко держал меня, позволяя мне привыкнуть к его присутствию, к реальности, которая казалась мне просто маревом, фантазией. В этот момент ничто другое не имело значения, только он и я, здесь и сейчас.

Внезапно он схватил мое лицо обеими ладонями, сдавил сильно, всматриваясь мне в глаза, а потом алчно, бешено накинулся на мой рот. Настолько дико, что у меня потемнело перед глазами. И всколыхнувшийся адский голод вырвался наружу. Языки сплелись, зубы бились друг о друга. Мы не целовались. Мы кусались, мы жрали друг друга, поглощали, высасывали. Я дергала его за волосы, он цеплялся за мои, сдавливал мою шею и целовал, другой рукой задирал мою юбку, с треском разрывая трусики. Поднимая за голые ягодицы посадил на край стола, широко разводя мли ноги в стороны, прододжая жадно жрать мой рот. Его член одним сильным ударом заполнил меня и я закричала ему в рот, но он проглотил мой крик и бешено задвигался внури меня. Ничего нежногл. Только животное совокупление, только адский самый голодный секс от которого дрожит все тело. Пару толчков и он изливается внутри меня с тихим хрипом, сжимая мои ягодицы обеими руками, все еще целуя, все еще толкаясь яхыком в мой рот. Потом отрывается от моих губ, зарывается лицом мне в шею.

— Прости…давно…ни с кем…прости….

Я судорожно обнимаю его, давлю руками, как и он меня. Какое-то время мы стоим судорожно сдавливая друг друга. А потом я яростно бью его по лицу. По одной щеке, по другой. Он перехватывает мои руки и сдавливает, снова прижимая к себе

— Как? Как? Ненавижуууу…ненавижууу. Почему? Почему не сказал?

Держит меня, не давая вырваться, пока бьюсь, пока рыдаю. Дожидается чтобы стихла, чтобы сил не осталось. Потом гладит по волосам.

— Не мог. В карцере сидел. Потом перевели в другую тюрьму. Был в карантине. После карантина зарабатывал на интернет…Потом когда смог не знал как сказать. Не знал нужен ли. Не знал.

— Не знал? — со слезами глядя в его пронзительные глаза и впиваясь в его волосы, — Мальчишка! Проклятый! Он не знал! Я год…год подыхала! Год!

— Прости…как только смог написал.

— Под чужим именем…

— Начал, а остановиться не мог. А потом ревновал тебя сам к себе. К Дикому этому. Он-я трахаем тебя и меня корежит от оргазма и злости, что ты с ним.

— Он был слишком похож на тебя. Я чувствовала…

Он говорит, а меня все еще корежит от боли, от этого узнавания, от этого понимания, что он жив.

— Ложь! Отговорки! — говорит почти зло, и сдавливает мои плечи, — Сколько с ним переписывалась? Пару месяцев…Зачем приехала? Трахаться с Диким правильно? Быстро же ты…Год какой-то. Ебаный год. А у тебя уже роман по интернету. Как ты там ему писала, что хочешь сосать его член…

— Твой!

— Его! Ты думала что пишешь ему! Не мне!

— Но он — это ты! Ты! Как ты смеешь обвинять меня? Я с ума сходила, я засыхала, я увядала без тебя. Я похоронила тебя, я ездила на твою могилу. Да…потом появился мужчина похожий на тебя и я повелась. В этом моя вина?

— Сука! — рыкнул и сдавил мои щеки, — Ты просто похотливая, голодная сука, которая клюнула на самца!

— На тебя! Этим самцом был ты!

— Ты не знала!

— Знала!