Двадцать лет рабства. Беларусь сегодня

(лекция; Андрей, учитель, Ира, Елена)

Андрей: хочу сегодня вам предоставить

иной к раздумию материал.
прошу меня не прерывать
и помнить все. что я сказал.
о гуманизме я мечтал
в народных массах рассказать;
какие цели и стремления
в законность надо возводить,
чтоб бытовал у населения
прирмер как надо людям жить.
моя подруга Ангелина
сказала как-то: «жизнь – игра,
в которой много удовольствий
желает получать она;
что от нечаянных зачатий
таблетки у подруг брала,
но если случится «залет»
согласна будет на аборт».
скотина эта Ангелина,
приплод готовая сгубить,
она ведь будущая мама,
ее природа – жизнь дарить..
похожих этой Ангелине
на свете много женщин есть,
себя дарующих мужчине
(забыв про гордость и про честь)
им не известного, чужого,
для мига счастья мнимого.
и лишь природный цикл настал,
к врачам спешатся, чтоб убрал
плод нежелательный с утробы
(ведь это дети-не микробы)
убийца деток-эмбрионов,
надежду мира и народов.

Елена: (из зала

) а если нет чем прокормитьне то что деток и себя…
тогда, скажи, как надо жить?
понятно изложилась я?

Андрей: я понял, Леночка, тебя.

и вот какой ответ скажу:
храните, милые, себя
на гордость будущему мужу!
но если вам так невтерпеж
в разврате годы погубить,
назад которых не вернешь:
контрацептивы надо пить.
аборт мной мнится, как убийство,
за что жестоко государство
должно обоих покарать:
врача к преступникам сажать,
а даму штрафом наказать.
о врачевании продолжим
и дальше с вами говорить;
давайте вместе предположим,
что станет, если отменить
укол безбольный, чтоб больной
пределы юдоли земной
покинуть мог…

Ирина: мой папа сильно занемог,

а я в раздумии терзаюсь,
бывает время соглашаюсь,
в другое время дам отпор
на эфтаназии укол.
и вновь придя в больничный двор
я понимаю: час пришел
прервать страдания отца.
пять долгих лет лежит он в коме
лежит и мучает себя
(что говорить уж обо мне),
а врач давно сказал мне новость:
«удел его лежать в земле».
но я все верю, уповаю
на чудо сверху и молю,
чтоб Бог помог в моих страданиях.
и в этих собственных сомнениях
я годы долгие живу.
душа терзается в мучениях
при мысли, что жизнь оборву
самой мне жизнь дарившему.

Андрей: спасибо, Ира. сожалею…

выздоровления желаю
от всей души отцу твоему.
прошу опять у вас внимания!
продолжим начатую тему…
излишни девушки сомнения.
не надо думать даже тут,
ведь жизнь людская уникальна,
другой такой ведь не найдут.
жизнь инвалида: словно жемчуг-
своя у каждого краса
и ей не стал творить аналог
творец в пределах бытия.
любая личность в этом мире
для цели н-ной рождена
и в этой самой н-ной цели
себя реализовать должна.
а преждевременно прервавши
нить человеческого «я» —
мы прерываем жизни цели…
свой нарушает цикл земля,
в ячейках коей вы и я.
а потому должны врачи
своей быть клятве верными;
любые способы твори,
но пациента в жизнь верни.
любое действие врача
в разрез идущее с обетом-
есть преступление и страна
должна представить пред судом,
за жизнь людскую, эскулапа.
теперь пришла пора сказать,
что мараторий отменять
мы не имеем права и
что жизни, все, хранить должны.
будь там преступник и злодей,
будь то насильник – лицедей,
в их венах кровь бурля бежит
и нам когда-то жизнь сулит.
за их преступные деяния
не избежать им наказания,
в застенках мрачной камеры
внутри которой комары,
а так же крысы и клопы,
за срок дадут свои плоды.
срок должен быть без завышений,
а по составу преступлений.

учитель: скажи, Андрюша, как судить

того, кто смог семью убить,
на чьих руках по шесть смертей,
с которых четверо детей?

Андрей: таких навечно посадить!

но мы не можем их убить!
мы не дарили жизни им
и мы не можем их забрать
и, если мы убийц казним.
знать надо нас в тюрьму сажать,
по той простейшей из причин,
что сами стали сродни им.
нет ничего ценнее жизни
в природе мыслящих существ,
а потому: храните люди
подарок данный нам с небес.
пусть я и сам порой, однако.
желаю личности казнить,
за то, что властное кормило
себе во благо пущено.
вам постараюсь объяснить,
что я имел сейчас ввиду:
людей, что правят государством
я покарать всегда хочу,
за то, что пользуясь постом
они гражданскую судьбу
ломают цель свою блюдя;
где губят массы не щадя
людей что рядом, а себя
хранят, как малое дитя.
такой творящих геноцид
я сам отправил бы в Аид,
через повешенье в петле,
чтоб виден был тиран толпе.
семнадцать долгих, сложных лет
народ в оковах гнет спину,
а дальше будет больше бед…
так разогнут пускай спину!
простите, добрые друзья.
что я излишнее позволил,
дал волю мысли и в раздумии
мой мозг работу изменил.
скажите мне, хоть кто-нибудь,
на чем я мысль свою прервал…

Ира: ты нам, Андрей, хотел сказать,

что жизнь важна и убивать
мы не имеем права через казнь.
но тут же малую поправку
собою внес ты в эту тему,
сказав что можешь сам лишить
(не станем душами кривить)
и жизнь людскую тем сломить,
того кто строит геноцид…

Андрей: спасибо, Ира. геноцид…

я тут немного перебрал,
когда в своих мыслях летал.
мы не имеем с вами права
губить сознание субъекта.
и если кто-то натворил
своим деянием беды,
должны мы требовать чтоб жил
зачинщик н-ной катастрофы.
я вновь хочу вам повторить:
бесценна наша с вами жизнь!
на этом все. спасибо всем
за то, что слушали меня-
мои душевные терзания.

учитель: Андрей, спасибо. все свободны.

(остается одна)
он гений, или сумасброд?
его идеи-лишь мечты.
хоть и кристальной чистоты.
нормально мыслящий народ
так думать не предрасположен,
хм… такой анализ не возможен!