Двадцать лет спустя

На полу рядом с сейфом лежал большой кухонный нож. Утренний свет, льющийся через балконные двери и попадающий в гардеробную, отбрасывал тень детектива на пол и дальнюю стену. Он достал из кармана фонарик и направил его на ковровое покрытие, осветив маленькие волокна рядом с ножом. Присел на корточки и рассмотрел их в ярком свете фонарика. На вид это были ошметки нейлона, оставшиеся после того, как кто-то резал веревку. Между ворсом покрытия скопилась маленькая лужица крови. Еще пара капель попала на рукоятку ножа. Детектив поместил рядом с кровью и волокнами треугольные желтые метки вещдоков и еще одну возле ножа.

Он развернулся и вышел из гардеробной, заметив на прикроватной тумбочке почти пустой бокал. Стараясь ничего не задеть, он поставил рядом еще одну желтую метку. На ободке остался след помады. Перешагнув натянутую веревку, он прошел мимо комода с зеркалом в ванную. Медленно осмотрелся вокруг и не заметил ничего необычного. Скоро прибудет команда криминалистов с люминолом и черным светом. В данный момент детектива интересовало первое впечатление от места. Крышка унитаза была открыта, но сиденье осталось опущенным и сухим. Вода в унитазе была желтого цвета, и его нос, догнав зрение, учуял едкий запах мочи. Кто-то воспользовался туалетом, но не смыл за собой. В унитазе плавал одинокий клочок туалетной бумаги. Еще одна метка обозначила унитаз.

Детектив вышел из ванной в спальню и еще раз осмотрел ее. Вслед за веревкой прошел на балкон и посмотрел вниз на висящего мертвого мужчину. Вдалеке тонули в утреннем тумане Катскильские горы. Дом принадлежал очень богатому человеку, и детектива назначили выяснить, что с ним произошло. Всего за несколько минут он обнаружил кровь, отпечатки пальцев на бокале и образец мочи, которые с большой вероятностью принадлежат убийце.

В то время он понятия не имел, что все это укажет на женщину по имени Виктория Форд. И не мог предсказать, что через каких-то два месяца, как раз, когда он упорядочит все вещдоки и обвинительный приговор будет считаться делом решенным, коммерческие лайнеры – рейс 11 «Американских авиалиний» и рейс 175 «Объединенных авиалиний» – врежутся в башни-близнецы Всемирного торгового центра. Ясным солнечным утром три тысячи мужчин и женщин умрут, и дело детектива растает как дым.

Нижний Манхэттен

11 сентября 2001 г.

Стояло яркое безоблачное утро с голубым небом насколько хватало глаз. В любой другой день Виктория Форд посчитала бы его прекрасным. Но сегодня прохладный утренний воздух и ясное, чистое небо остались незамеченными. Все шло ужасно, и сегодня она сражалась за свою жизнь. Как и последние несколько недель. Она спустилась в метро в Бруклине и поднялась по лестнице из подземки в сияющее утро. Так рано на улицах еще не было обычных толп. Первый день учебы, так что многие родители изменили обычным утренним маршрутам, чтобы отвезти детей в школу и сделать первые школьные фотографии. Виктория воспользовалась пустыми тротуарами и быстро шагала по финансовому району к офису своего адвоката. Она миновала двери фойе и зашла в лифт, который за сорок пять секунд доставил ее на семьдесят восьмой этаж. Там она на эскалаторе поднялась еще на два уровня и толкнула двери офиса. В следующую секунду она сидела за столом напротив своего адвоката.

– Говорю начистоту, – сказал Роман Манчестер, как только Виктория села. – Это единственный способ, которым я сообщаю новости.

Виктория кивнула. Роман Манчестер – один из наиболее известных защитников в стране. А также один из самых дорогих. Но Виктория решила, что теперь, когда все катится в ад, Манчестер для нее наилучший вариант. На секунду Виктории показалось нереальным, что она смотрит на высокого мужчину с густой темной гривой и вспоминает, как много раз видела его по телевизору либо отвечающим на вопросы журналистов, либо проводящим пресс-конференцию, чтобы объявить о невиновности своего клиента. Скоро и ее имя будет в этой категории, как и других мужчин и женщин, которых защищал Роман Манчестер. Но если это значит, что она избежит обвинительного приговора и тюрьмы, то ее это устраивает. Она с самого начала знала, что так будет.

– Вчера со мной связалась окружной прокурор и сообщила, что они собрали Большое жюри.

– Что это значит? – спросила Виктория.

– Если коротко, то, скорее всего, на этой неделе коллегии присяжных из двадцати трех человек представят все доказательства против вас. Мне не разрешено присутствовать, и процесс закрыт для публики. Окружной прокурор не пытается доказать вину в полной мере. Ее цель – показать присяжным имеющиеся на данный момент улики, чтобы определиться, есть ли основания для предъявления официальных обвинений.

Виктория кивнула.