Двадцать один год (СИ)

…Джеймс появился около полуночи. Медсестра не хотела будить Лили, но та, смутно услышав его голос внизу, сама поднялась с постели. Её немедленно загнали обратно, но спустя десять минут Джеймс к ней поднялся, бледный, вымотанный, под глазами темные круги, щеки слегка запали.

-На Бродягу страшно смотреть… - вздохнул он и стянул свитер через голову.

У Лили внутри все сжалось.

- Значит, Марлин в самом деле мертва?

- Конечно, - Джеймс растянулся рядом, заломив руки за голову. – В доме живого никого не было. Пожиратели тоже ушли. Мы забрали всех – и старика Гордона, и Люси, и Марлин, и Джилли.

Лили теребила край одеяла.

- Отчего Марлин умерла?

- Думаю, Авада, - Джеймс снова вздохнул прерывисто. – Следов насилия нет.

«Значит, хотя бы не мучилась». Лили кусала губы, давя всхлипы, нараставшие в горле.

- А Сириус? Как он?

- Рвет и мечет, - у Джеймса покривился рот. – Крушит все, что под руку попадается. Говорит, что, если ему попадется кто-то из Пожирателей, он… - муж махнул рукой. Лили ткнулась ему в плечо и наконец дала волю слезам. Он молча гладил её по затылку.

И вдруг среди горя и жалости всплыла мысль, подавленная ранее.

- А тела Дункана вы не нашли?

- Дункана? - муж сморщил лоб. – Нет. А ведь точно, все обыскали, но его не видели.

Лили прижалась к мужу, боясь решить, что это значит.

На похоронах Маккиннонов Лили не была: медсестра строго велела ей беречься, и Джеймс был того же мнения. Она осталась одна в доме: сиделка уже ушла, Джеймс присоединился к остальным орденцам, и лишь кошка Гайя, превратившаяся за эти месяцы в округлое пушистое существо, путала ноги и тыкалась под коленки мокрым носом, просясь на руки. Связаться бы по камину с Батильдой, да неудобно беспокоить пожилого человека. Лили поглаживала живот и говорила с ним:

- Ну вот, олененочек, сидим мы с тобой одни… Скучно. И грустно. Так Марлин жаль. Мне все-таки не верится, понимаешь? Она была настолько живая и всегда рядом. Она всегда меня поддерживала. Как же я теперь буду?

Не удержавшись, Лили снова разрыдалась.

Джеймс вернулся около четырех, впервые в жизни очень сосредоточенный. Лили кое-что постряпала, пока его ждала, но к еде он – тоже небывалый случай – не притронулся. Долго мерил шагами гостиную, тер подбородок. Лили не выдержала:

- Джеймс, как там все были? Где их похоронили? Как Сириус?

- Похоронили в Лондоне, - Джеймс прочистил горло.- Чтобы добираться легче было. Сириус… Мы договорились с ним дежурить по очереди. Так что в ночь я уйду – ничего, Лил? С тобой Хвост посидит.

Лили кивнула, подавляя разочарование. Конечно же, Джеймс сейчас нужнее Сириусу, чем ей. С Питером они хорошо посидят и попьют чаю, а потом она ему постелет в гостиной.

Джеймс между тем зло крутил вилку.

- Нет. Не могу! – он стукнул о столешницу. – Не могу я это понять, и все.

- Что не можешь? – тихо спросила Лили.

Муж дернул за дужку очков.

- Понять не могу… А, ну да, ты не знаешь… Дункан Маккиннон был нашим шпионом среди Пожирателей смерти.

Лии ахнула и прикрыла рот ладонью.

- Как? Погоди, но ведь Беренис…

- Да, Вэнсы ему все рассказали после её смерти – чтобы лихом не поминал. А он захотел отомстить и попросился в Орден. Причем сам же просил, чтобы его к ним внедрили: думал, так точнее вычислит, кто же над ней надругался. Его готовили долго – и Грюм, и лично Дамблдор…и вот такой прокол…

- Его вычислили и из-за него вырезали всю семью?

В памяти всплывало тонкое и грустное лицо Дункана, его узкие руки и печальная нежность в голосе.

- Тела-то не нашли, вот в чем дело, - Джеймс поджал под себя ногу.

- Но не думаешь же ты… - Лили недоговорила.

- Все может быть. Если сильно жить захочешь, все сделаешь.

Хотелось крикнуть, что Дункан на такое не способен, но Лили одернула себя: она, в сущности, почти не знала этого человека. Вечером Джеймс ушел, но почти одновременно явились Питер и Мери. Вместе они помянули Марлин и засиделись почти до полуночи.

Предположения Джеймса оказались правдивы. Месяц спустя в аврорат явился с повинной Дункан Маккиннон, живой и здоровый, хотя и постаревший разом лет на десять. Рассказ его, в принципе, лишь подтвердил то, о чем в Ордене уже догадывались: его разоблачили, заставили работать на Пожирателей, а когда темный Лорд остался его работой недоволен, приказали принять участие в убийстве собственной семьи. А вот до чего в Ордене не смогли додуматься, это до того, что Дункану пришлось на глазах у остальных преступников собственноручно убить Люси и Джилли: лишь при выполнении этого условия его оставили бы в живых. Он и убил, и некоторое время, когда он скрывался в доме Лестрейнджей, им владело полное отупение: он почти не помнил те дни. А потом отец, сестры и мачеха стали являться ему: и во сне приходили, и даже наяву он видел их силуэты за спинами новых товарищей. Муки совести пересилили страх за свою жизнь: Дункан сбежал и явился с повинной.