Двадцать шесть тюрем и побег с Соловков

Он ежедневно назначал меня в наряд. В конце концов усталость взяла у меня верх, и однажды, я с утра лег на нары и так пролежал весь день... Я видел как он побежал {173} жаловаться к Основе. Тот выслушал его, но не звука мне не сказал.

Возвращенец решил мне отомстить: Назначал на работы и в очередь и не в очередь. Я терпел, но в конце концов меня прорвало.

Он отдал каких то два противоречивых приказания и закричал мне почему я их не исполняю, Я тут же, при всей роте послал его очень далеко, пошел к командиру полка и рассказал о случившемся. Он принял мою сторону.

Это были мои первые срывы. Они не несли за собой наказания, но я понял, что перелом совершился.- Я не выдержу.

А если так, то надо действовать...

Ночь... Я опять один... Опять раздумье...

Бежать...

А Божий Промысел?.. А воля Бога? Вера?

Пошел к священнику.. Не знал как быть... Имею ли я право переломить судьбу и действовать своим усильем, чтобы избежать креста... И есть ли он?.. И дан ли он мне? А если дан, то дан ведь Богом, я должен верить и положиться на Него...

Я ничего не понимал... Bернее понимал, но не хотел понять... Еще вернее, я просто мало верил...

Ответа я не получил... Вопрос потух... И все смешалось...

Все показалось мне теорией и не давало смысла... Все стало как бы набранным, нахватанным и отошло на задний план... Чего то не хватало... И что то было для меня важней всего...

Но что?

Я мучился, искал, не мог понять в чем дело... И наконец почувствовал. - Все та же сила... Все тот же импульс к жизни, которого не мог я вытравить в тюрьме... Все тот же враг иль друг, несчастье иль счастье, ни грех ни благо, а сила сильная. - Любовь.

Толчок... Нет колебаний... Решенье принято...

И надо действовать... Бежать...

С большим или меньшим риском, но бежать надо. С этого времени я весь был сосредоточен на мыслях о побеге. Но мало было решиться - нужно было выполнить это технически. Сделать так, чтобы не дать возможность большевикам еще раз {174} показать свою силу и позволить им еще раз поглумиться над собой. Примеры этих попыток я видел своими глазами.

Однажды вернувшись немного раньше с работы я, сидя в бараке, за окном услышал выстрелы.

Барак бросился к окну и я увидел такую картину:

Белая равнина... Море... По льду бежит человек... За ним шагах в 100-150-ти красноармеец... Он останавливается и стреляет...

Побег... Сразу понял я. И конечно всеми силами желал счастливого пути беглецу. Он бежал довольно легко и отделялся от красноармейцев... Но стоп! Он вдруг остановился и заметался... Качнулся вправо влево и встал на месте.

Началось избиение. Оказалось что он наскочил на трещину в море, которую не мог перескочить. Били его прикладами. Он падал, поднимался, его снова били и так довели до бараков, здесь его принял Основа, который, немедленно сломал на нем палку. Конечно его потом расстреляли.

Нельзя было бежать глупо. План должен быть прост, может быть рискован, но не мог быть глупым.

Меня очень удивило, что Мальсогов так отнесся к моему предложению бежать. - Офицер, ингуш, год просидевший на Соловках и вдруг такое равнодушие к свободе...

Но это вскоре раскрылось. Однажды он подошел ко мне и, так как на Поповом острове из за скопления народа трудно разговаривать, то он коротко сказал:

"Я согласен бежать. На первое ваше предложение я ответил отказом, так как я боялся провокации".

Вот пример отношения между людьми в Советской России. Встречаются два офицера одной и той же дивизии, оба находятся в заключении, имеют общих знакомых и боятся друг друга.

Мы с ним условились встретиться и разработать план. Просидев на Поповом острове уже больше года, он последнее время был на скромной должности нарядчика. Вся его работа заключалась в том, что он утром и после обеда выходил со списком в руках и распределял людей по работам. К сожалению, не от него зависало из какой роты и куда назначать людей. Он был только исполнителем приказаний.

Со второго нашего свидания началась подготовка к побегу.

{175} В принципе было решено уйти с оружием. Как его можно было достать? Только взять у конвоя. Поэтому план наш основывался на разоружении конвоя.

Куда идти? - Только за границу.

Что нужно было для осуществления плана? Люди, деньги, карта, компас, затем точный план, построенный на уходе с какой-нибудь работы с разоружением конвоя.

Начались приготовления... Свидания наши были затруднительны... Разговоры шепотом могли обратить внимание. Нужно было быть осторожным.

Остановились мы на двух возможностях бежать. Во-первых, с работы по заготовке метелок.

Для этого в лес, приблизительно в полутора верстах от лагеря, посылалось по-10-12-ти человек под конвоем 5-6-ти красноармейцев.

И во-вторых, с похорон кого-нибудь из заключенных. В этом случае давали подводы, 5-6 человек- арестантов, 2-3 конвоира и посылали за 12 верст в Кемь.

Нужны были люди. У Мальсогова их не было. Он все надеялся, что придут его земляки - кавказцы - ингуши. Но напрасно, мы упустили из за этого много времени. Ни с одним этапом не пришло ни одного ингуша.