Двадцать третий пассажир

— Кто знал об этом любовном гнездышке? — спросил Шварц, стоявший рядом с кроватью и теребивший ручку дверцы встроенного шкафчика.

Казалось, присутствие трупа и исходивший от него запах доставляли Шварцу гораздо меньше беспокойства, чем капитану.

Даниэль посмотрел с тоской на закрытую дверь каюты. Будь его воля, он бы покинул эту вонючую каморку без окон как можно быстрее.

— Почти две тысячи человек, — ответил он. — Все служащие компании и горстка пассажиров, решивших пофлиртовать во время своего отпуска с персоналом.

И желавших пережить любовное приключение не в своей собственной каюте, так как в большинстве случаев там их ожидал рогатый партнер.

— А известно ли, кто пользовался этим любовным гнездышком?

Раздался громкий хруст, и в руках у Шварца осталась металлическая ручка от дверцы шкафа.

Бонхёффер помассировал затекшую шею.

— Нет, как я уже сказал. Официально это помещение не существует. Следовательно, «гнездышко» нельзя было зарезервировать, не существует никаких списков посетителей или чего-то в этом роде.

— Но ведь кто-то должен был регулировать очередь желающих уединиться здесь и отвечать за выдачу ключа?

— Да. И угадайте с трех раз, кого подозревало командование лайнера. — Бонхёффер показал на мертвеца у их ног, так и не взглянув на него. Корабль сильно покачнулся, и ему стало плохо до тошноты. Его желудок сжался, как мешок волынки, и пропитанное соляной кислотой содержимое устремилось назад в пищевод.

Даниэль предложил продолжить беседу где-нибудь в другом месте, но в этот момент Шварц был занят как раз тем, что пытался взломать шкафчик, используя отломанную металлическую дверную ручку в качестве рычага.

Раздался громкий треск, и фанерная дверца повисла на одном шарнире. Не прошло и минуты, как она была полностью сорвана с петель.

Вот так исполнялся приказ Егора оставить все как есть.

— Вот тебе раз, — пробормотал Шварц и вытащил из шкафчика небольшой пластиковый чемоданчик.

Его размеры немного превышали стандартные габариты ручной клади, и с обеих сторон он был залеплен множеством наклеек, часть которых была сильно повреждена. Большая часть этих наклеек представляла собой флаги, гербы и географические карты тех мест, в которых, по всей видимости, побывал этот чемоданчик. Лиловый цвет и стикер размером с ладонь с изображением какой-то мужской поп-группы, приклеенный к одному из боковых карманов, указывали на то, что владельцем этого чемодана, скорее всего, была молодая девушка.

— Может быть, мы осмотрим его содержимое в моей каюте? — предложил Бонхёффер, который едва сдерживал рвотный позыв, однако Шварц проигнорировал это предложение. Ловким движением он расстегнул молнию и откинул крышку чемодана. — Анук! — воскликнул он, однако Даниэль так и не понял, было ли это предположение или утверждение. Он увидел типичную одежду девочки, аккуратно сложенную и занимающую каждый кубический сантиметр объема чемодана. Юбки, нижнее белье, колготки и — на самом верху на стопке белья — блокнот для рисования и пенал.

«Но это же ерунда», — подумал он.

— Анук не могла находиться здесь все восемь недель, — заметил Даниэль.

Шварц покачал головой:

— Я тоже не могу себе это представить. Это было бы возможно только в том случае, если бы обслуживающий персонал и члены экипажа судна в течение двух месяцев не пользовались этим любовным гнездышком.

Как бы не так!

Вахтенный офицер Даниэля только три недели тому назад хвастался, что полакомился здесь одной из поварих. Сам Даниэль еще никогда не пользовался этим любовным гнездышком, но до него сразу бы дошли слухи, если бы продолжительное время нельзя было пользоваться каютой номер 2186.

— Что это такое? — спросил Даниэль и показал на обратную сторону откинутой крышки чемоданчика. Он мог ошибаться, но разве не торчал там, за сеткой…

— Фонарик, — сказал Шварц и вытащил его.

Действительно.

Он был узким, с блестящим светло-голубым стальным корпусом. И выглядел точно так же, как фонарик, который нашли у Анук.

Шварц повернул выключатель в торце ручки, и у этого фонарика лампа едва светилась, и нужно было напрячь зрение, чтобы невооруженным глазом заметить слабый луч света.

— Коптилка с севшими батарейками? — спросил Даниэль.

Его замешательство по меньшей мере несколько притупило чувство дурноты. Но его замешательство стало еще большим, когда Шварц нашел в чемодане еще один фонарик, завернутый в носок и лежавший в одном из боковых отсеков, — оказалось, что и этот фонарик функционировал не лучше остальных.

Что все это могло означать?

Похищенная девочка, два неработающих фонарика?