Двадцать тысяч лье под водой

— Вам известен состав морской воды. На тысячу граммов приходится девяносто шесть с половиною процентов чистой воды, два и две трети процента хлористого натрия; далее в небольшом количестве хлористый магний и хлористый кальций, бромистый магний, сернокислый магний, сульфат и углекальциевая соль. Вы видите, что хлористый натрий содержится в морской воде в значительном количестве. Вот этот-то натрий я выделяю из морской воды и питаю им свои элементы.

— Хлористым натрием?

— Да, сударь. В соединении с ртутью он образует амальгаму, заменяющую цинк в элементах Бунзена. Ртуть в элементах не разлагается. Расходуется только натрий, а его мне поставляет море. И надо сказать, что, помимо всего, натриевые элементы по крайней мере в два раза сильнее цинковых.

— Я хорошо понимаю, капитан, все преимущество натрия в условиях, в которых вы находитесь. Натрий вам поставляет море. Отлично! Но ведь его еще надо добыть, иначе говоря, выделить из его хлористого соединения. Каким способом вы его извлекаете? Разумеется, ваши батареи могли бы послужить для электрохимического разложения хлористого натрия, но, если не ошибаюсь, расход натрия на электролиз очень высок. И что же окажется? Вы таким способом потратите натрия больше, чем его получите!

— Поэтому-то, господин профессор, я не извлекаю натрий электролитическим способом и пользуюсь для этого энергией каменного угля.

— Каменного угля?

— Скажем, морского угля, если вам угодно, — отвечал капитан Немо.

— Стало быть, вы нашли способ разрабатывать подводные каменноугольные копи?

— Господин Аронакс, вы увидите это на деле. Я только попрошу вас запастись терпением, благо в этом вам способствует излишек свободного времени. Помните лишь одно: я всем обязан океану. Океан снабжает меня электричеством, а электричество дает «Наутилусу» тепло, свет, способность двигаться — словом, жизнь!

— Но не воздух для дыхания?

— О, я мог бы получить и воздух, чистейший кислород! Но это лишнее, раз я могу подняться в любой момент на поверхность океана. Впрочем, если электрическая энергия и не вырабатывает кислород, потребный для дыхания, все же она приводит в движение мощные насосы, нагнетающие воздух в специальные резервуары, что позволяет мне, если потребуется, долгое время находиться в глубинных водах.

— Капитан, я восхищаюсь вами! — сказал я. — Вы, очевидно, сделали научное открытие, выявив двигательную мощь электрической энергии! Когда-нибудь люди поймут это!

— Не знаю, поймут ли они когда-нибудь, — холодно отвечал капитан Немо. — Но, как бы то ни было, я дал этой драгоценной силе широкое применение. Она изливает на нас свой равномерный и постоянный свет, чего недостает солнечному свету. Теперь взгляните на эти часы: они электрические и в точности не уступают лучшим хронометрам. Я сконструировал их по итальянской системе, разделив циферблат на двадцать четыре часа, потому что для меня не существует ни дня, ни ночи, ни солнца, ни луны, — только лишь этот искусственный свет, который я уношу с собой в морские глубины! Видите, теперь десять часов утра.

— Совершенно верно!

— А вот и другое применение электричества. Циферблат, который вы видите перед собой, служит указателем скорости «Наутилуса». Проводами он соединяется с винтом лага, и стрелка постоянно дает мне знать, на какой скорости идет судно. Смотрите, сейчас мы идем со скоростью не более пятнадцати миль в час.

— Удивительно! — воскликнул я. — Вы, я вижу, правильно разрешили задачу, применив силу, которая в будущем заменит ветер, воду и паровые двигатели!

— Мы еще не кончили, господин Аронакс, — сказал капитан Немо, вставая. — И если вам угодно, пройдемте на корму «Наутилуса».

И я действительно ознакомился с внутренним устройством подводного корабля. Вот его точное описание, если идти от миделя к форштевню на носовую часть: столовая метров пять длиною, отделенная от библиотеки непроницаемой, точнее говоря, водонепроницаемой переборкой; библиотека длиною метров пять; салон в длину десять метров отделен второй водонепроницаемой переборкой от каюты капитана длиной пять метров; рядом моя каюта в длину два с половиною метра; и, наконец, резервуар для хранения воздуха, который занимает все пространство до форштевня, то есть семь с половиною метров. Итого тридцать пять метров! Водонепроницаемые переборки и герметически запиравшиеся двери служили надежной защитой, если бы в какой-либо части подводного корабля образовалась течь.

Я последовал за капитаном Немо по узким проходам, и мы опять оказались в самом центре судна. Там, заключенное между двумя непроницаемыми переборками, находилось узкое помещение. Железный трап, привинченный к стене, вел к самому потолку. Я спросил капитана, куда ведет этот трап.

— Он ведет к шлюпке, — отвечал он.

— Как! У вас есть шлюпка? — спросил я, несколько удивившись.

— Само собой! Отличное гребное судно, легкое и устойчивое. Шлюпка служит для прогулок и рыбной ловли.

— Стало быть, вам приходится подниматься на поверхность моря, чтобы спустить шлюпку в воду?