Двадцать тысяч лье под водой

These graceful molluscs moved backwards by means of their locomotive tube, through which they propelled the water already drawn in. Of their eight tentacles, six were elongated, and stretched out floating on the water, whilst the other two, rolled up flat, were spread to the wing like a light sail. I saw their spiral-shaped and fluted shells, which Cuvier justly compares to an elegant skiff. A boat indeed! It bears the creature which secretes it without its adhering to it.	Эти изящные моллюски передвигались задом наперед посредством своей воронки, выкидывая ею воду, которую вобрали в себя при вдыхании. Из их восьми щупалец шесть, тонких и длинных, расстилались по поверхности воды, а остальные два, округленные дланевидно, вздувались как паруса с подветренной стороны. Я хорошо разглядел спиралевидный завиток их раковины, которую Кювье справедливо сравнивает с изящной шлюпкой. В самом деле, это настоящая лодка! Построенная из вещества, которое выделяется двумя верхними щупальцами, или руками, моллюска, раковина носит животное, но нигде с ним не срастается. - Аргонавт волен покинуть свою раковину, - сказал я Конселю, - но он никогда с ней не расстанется. - Так же, как и капитан Немо, - рассудил Консель. - Поэтому лучше было бы ему назвать свое судно "Аргонавтом".
For nearly an hour the Nautilus floated in the midst of this shoal of molluscs. Then I know not what sudden fright they took. But as if at a signal every sail was furled, the arms folded, the body drawn in, the shells turned over, changing their centre of gravity, and the whole fleet disappeared under the waves. Never did the ships of a squadron manoeuvre with more unity.	Почти целый час плыл "Наутилус" под эскортом моллюсков. Вдруг, неизвестно почему, животных обуял страх. Словно по команде все паруса мгновенно были спущены, щупальца втянулись в раковину, тела сжались, раковины опрокинулись, переместив центр тяжести, и вся флотилия исчезла под водой. Никогда еще корабли, ни одной эскадры не маневрировали с такой четкостью.
At that moment night fell suddenly, and the reeds, scarcely raised by the breeze, lay peaceably under the sides of the Nautilus.	В это мгновенье солнце закатилось. Внезапно наступила ночь. Только легкий ветерок подернет зыбью морскую гладь да под кормой плеснет волна!
The next day, 26th of January, we cut the equator at the eighty-second meridian and entered the northern hemisphere. During the day a formidable troop of sharks accompanied us, terrible creatures, which multiply in these seas and make them very dangerous. They were "cestracio philippi" sharks, with brown backs and whitish bellies, armed with eleven rows of teeth-eyed sharks-their throat being marked with a large black spot surrounded with white like an eye. There were also some Isabella sharks, with rounded snouts marked with dark spots. These powerful creatures often hurled themselves at the windows of the saloon with such violence as to make us feel very insecure. At such times Ned Land was no longer master of himself. He wanted to go to the surface and harpoon the monsters, particularly certain smooth-hound sharks, whose mouth is studded with teeth like a mosaic; and large tiger-sharks nearly six yards long, the last named of which seemed to excite him more particularly. But the Nautilus, accelerating her speed, easily left the most rapid of them behind.	На другой день, 26 января, мы пересекли экватор на восемьдесят втором меридиане и вступили в воды Северного полушария. В этот день нашу свиту составляла грозная армада акул. Здешние моря кишат этими страшными животными, и потому плавание по ним не безопасно. Это были акулы с бурой спиной, белым брюхом и одиннадцатью рядами зубов; акулы глазчатые с круглым черным пятном на шее, напоминавшим глаз; акулы синие с округлой головой, испещренной черными точками. Хищные животные с яростью малоутешительной набрасывались на хрустальные стекла окон. Нед Ленд был вне себя. Он рвался на поверхность океана, чтобы пустить гарпуном в морских хищников. В особенности ему не давали покоя разъяренные тигровые акулы длиною в пять метров и акулы гладкие, пасть которых, усаженная зубами, точно мозаикой выложена! Вскоре "Наутилус" взял большой ход, оставив далеко позади самых резвых акул.