Двадцать тысяч лье под водой

At this moment there opened before us a large grotto dug in a picturesque heap of rocks and carpeted with all the thick warp of the submarine flora. At first it seemed very dark to me. The solar rays seemed to be extinguished by successive gradations, until its vague transparency became nothing more than drowned light. Captain Nemo entered; we followed. My eyes soon accustomed themselves to this relative state of darkness. I could distinguish the arches springing capriciously from natural pillars, standing broad upon their granite base, like the heavy columns of Tuscan architecture. Why had our incomprehensible guide led us to the bottom of this submarine crypt? I was soon to know. After descending a rather sharp declivity, our feet trod the bottom of a kind of circular pit. There Captain Nemo stopped, and with his hand indicated an object I had not yet perceived. It was an oyster of extraordinary dimensions, a gigantic tridacne, a goblet which could have contained a whole lake of holy-water, a basin the breadth of which was more than two yards and a half, and consequently larger than that ornamenting the saloon of the Nautilus. I approached this extraordinary mollusc. It adhered by its filaments to a table of granite, and there, isolated, it developed itself in the calm waters of the grotto. I estimated the weight of this tridacne at 600 lb. Such an oyster would contain 30 lb. of meat; and one must have the stomach of a Gargantua to demolish some dozens of them.

Но вот перед нами возник обширный грот, образовавшийся в живописной группе скал, покрытых пестрым ковром подводной флоры. Вначале мне показалось, что в этой подводной пещере царит глубокий мрак. Солнечные лучи словно бы угасали у самого входа в грот. То был призрачный свет поглощенных водою солнечных лучей. Капитан Немо вошел в грот. Мы

последовали за ним. Я скоро освоился с относительной темнотой пещеры. Я различил купол свода, столь причудливо округленного, опиравшегося на естественные пилястры с широким гранитным основанием, напоминавшие тяжелые колонны тосканской архитектуры. Зачем понадобилось нашему непостижимому вожатому влечь нас за собою вглубь этой подземной пещеры? Я скоро понял, в чем была причина.

Captain Nemo was evidently acquainted with the existence of this bivalve, and seemed to have a particular motive in verifying the actual state of this tridacne. The shells were a little open; the Captain came near and put his dagger between to prevent them from closing; then with his hand he raised the membrane with its fringed edges, which formed a cloak for the creature. There, between the folded plaits, I saw a loose pearl, whose size equalled that of a coco-nut. Its globular shape, perfect clearness, and admirable lustre made it altogether a jewel of inestimable value. Carried away by my curiosity, I stretched out my hand to seize it, weigh it, and touch it; but the Captain stopped me, made a sign of refusal, and quickly withdrew his dagger, and the two shells closed suddenly. I then understood Captain Nemo's intention. In leaving this pearl hidden in the mantle of the tridacne he was allowing it to grow slowly. Each year the secretions of the mollusc would add new concentric circles. I estimated its value at L500,000 at least.

Спустившись по довольно крутому склону, мы очутились на дне некоего подобия круглого колодца. Тут капитан Немо остановился и указал нам на предмет, которого я сразу не заметил. Это была раковина необыкновенной величины, гигантская тридакна диаметром в два метра и, стало быть, больше той, которая украшала салон "Наутилуса". Чаша, вместившая бы в себя целое озеро святой воды! Я подошел поближе к

этому чудесному моллюску. Он прикрепился своим биссусом к гранитному пласту и рос в одиночестве в спокойных водах грота. По

моим соображениям, эта тридакна весила килограммов триста. В такой устрице было, надо полагать, не менее пятнадцати килограммов мякоти. Надобно иметь желудок Гаргантюа, чтобы переварить дюжину подобных устриц! Капитан Немо, по-видимому, знал о существовании этой двустворчатой раковины. По-видимому, не в первый раз приходил он в этот грот! И я вообразил, что он привел нас сюда ради того лишь, чтобы показать нам этот курьез природы. Но я ошибся. У капитана Немо были к тому свои причины: он интересовался состоянием тридакны. Обе створки моллюска были

приоткрыты. Капитан Немо, подойдя к раковине, вложил кинжал между створками, чтобы не дать им сомкнуться; затем он приподнял рукой бахромчатый край мантии. Там, между

листовидными складками мантии, свободно покоилась жемчужина величиною с кокосовый орех. Жемчужина безупречной сферической формы, чистейшей воды, бесподобного отлива! Драгоценность баснословной стоимости! В