Двадцать тысяч лье под водой

We had now arrived on the first platform, where other surprises awaited me. Before us lay some picturesque ruins, which betrayed the hand of man and not that of the Creator. There were vast heaps of stone, amongst which might be traced the vague and shadowy forms of castles and temples, clothed with a world of blossoming zoophytes, and over which, instead of ivy, sea-weed and fucus threw a thick vegetable mantle. But what was this portion of the globe which had been swallowed by cataclysms? Who had placed those rocks and stones like cromlechs of prehistoric times? Where was I? Whither had Captain Nemo's fancy hurried me?	Но подолгу останавливаться я не мог. Капитан Немо, привыкший к этим страшным гадам, не обращал на них внимания. Мы дошли до плоскогорья, где меня ожидали новые нечаянности. Живописные развалины, изобличавшие творение рук человеческих, а не творчество природы, представились моему изумленному взору. В этом бесформенном нагромождении камня, под пестрым ковром живописных животных-цветов, под покровом ламинарий и фукусов, заступивших место плюща, угадывались архитектурные пропорции зданий, дворцов, храмов. История потопов на земном шаре включила ли в свой синодик этот потонувший материк? Какой зодчий высек эти скалы и камни наподобие друидического памятника доисторических времен? Где я находился? Куда увлекла меня фантазия капитана Немо?
I would fain have asked him; not being able to, I stopped him-I seized his arm. But, shaking his head, and pointing to the highest point of the mountain, he seemed to say: "Come, come along; come higher!"	Я должен был это знать. Окликнуть капитана я не мог. Я схватил его за руку. Но он, отрицательно покачав головой, указал на вершину горы, как бы говоря: "Иди! Иди вперед! Все выше!"
I followed, and in a few minutes I had climbed to the top, which for a circle of ten yards commanded the whole mass of rock.	Собрав последние силы, я пошел за капитаном; к через несколько минут мы вскарабкались на горный пик, метров на десять взметнувшийся над скалистым массивом.
I looked down the side we had just climbed. The mountain did not rise more than seven or eight hundred feet above the level of the plain; but on the opposite side it commanded from twice that height the depths of this part of the Atlantic. My eyes ranged far over a large space lit by a violent fulguration. In fact, the mountain was a volcano.	Я оглянулся. С той стороны, откуда мы пришли, высота склона была не более семисот или восьмисот футов от уровня дна. Но по другую сторону гора была вдвое выше, поднимаясь отвесно над уровнем глубокой впадины в этой части Атлантического океана. Перед моими глазами расстилалось необозримое ярко освещенное пространство. Гора, на которой мы стояли, была вулканом.
At fifty feet above the peak, in the midst of a rain of stones and scoriae, a large crater was vomiting forth torrents of lava which fell in a cascade of fire into the bosom of the liquid mass. Thus situated, this volcano lit the lower plain like an immense torch, even to the extreme limits of the horizon. I said that the submarine crater threw up lava, but no flames. Flames require the oxygen of the air to feed upon and cannot be developed under water; but streams of lava, having in themselves the principles of their incandescence, can attain a white heat, fight vigorously against the liquid element, and turn it to vapour by contact.	Футах в пятидесяти от горной вершины, среди настоящего ливня камней и шлака, из широкого жерла кратера изливались потоки лавы, низвергавшиеся по склонам вулкана огненными каскадами в лоно вод. Вулкан, как чудовищный факел, освещал, куда хватает глаз, равнину, лежавшую у его подножия.