Двадцать тысяч лье под водой

Decidedly, if the monster ever had to do with Ned Land's harpoon, I would not bet in its favour.	Право, не поручусь за жизнь животного, доведись ему иметь дело с гарпунером Недом Лендом!
The frigate skirted the south-east coast of America with great rapidity. The 3rd of July we were at the opening of the Straits of Magellan, level with Cape Vierges. But Commander Farragut would not take a tortuous passage, but doubled Cape Horn.	Мы прошли с большой скоростью мимо юго-восточного берега Южной Америки, и 3 июля, на долготе мыса Дев, были, наконец, у входа в Магелланов пролив. Но капитан Фарагут не пожелал входить в этот извилистый пролив и взял курс на мыс Горн.
The ship's crew agreed with him. And certainly it was possible that they might meet the narwhal in this narrow pass. Many of the sailors affirmed that the monster could not pass there, "that he was too big for that!"	Экипаж единодушно одобрил решение капитана. И в самом деле, возможно ли было встретить нарвала в этом узком проходе? Матросы в большинстве были убеждены, что чудовище "слишком толсто, чтобы заплыть в такую щель".
The 6th of July, about three o'clock in the afternoon, the Abraham Lincoln, at fifteen miles to the south, doubled the solitary island, this lost rock at the extremity of the American continent, to which some Dutch sailors gave the name of their native town, Cape Horn. The course was taken towards the north-west, and the next day the screw of the frigate was at last beating the waters of the Pacific.	Шестого июля, около трех часов пополудни, "Авраам Линкольн" обогнул в пятнадцати милях к югу тот уединенный остров, ту скалу на оконечности Южной Америки, которую голландские моряки назвали, в честь своего родного города, мысом Горн. Обогнув мыс Горн, мы взяли курс на северо-запад, и на другое утро винт фрегата рассекал воды Тихого океана.
"Keep your eyes open!" called out the sailors.	"Гляди в оба! Гляди в оба!" - говорили друг другу матросы "Авраама Линкольна".
And they were opened widely. Both eyes and glasses, a little dazzled, it is true, by the prospect of two thousand dollars, had not an instant's repose.	И они действительно смотрели во все глаза. Награда в две тысячи долларов прельщала каждого. И глаза и зрительные трубы не знали ни минуты покоя! И днем и ночью пристально вглядывались в поверхность океана; и люди, страдающие никталопией, имели вдвое больше шансов получить премию, потому что в темноте они отлично видели.
I myself, for whom money had no charms, was not the least attentive on board. Giving but few minutes to my meals, but a few hours to sleep, indifferent to either rain or sunshine, I did not leave the poop of the vessel. Now leaning on the netting of the forecastle, now on the taffrail, I devoured with eagerness the soft foam which whitened the sea as far as the eye could reach; and how often have I shared the emotion of the majority of the crew, when some capricious whale raised its black back above the waves! The poop of the vessel was crowded on a moment. The cabins poured forth a torrent of sailors and officers, each with heaving breast and troubled eye watching the course of the cetacean. I looked and looked till I was nearly blind, whilst Conseil kept repeating in a calm voice:	Премия не прельщала меня, но тем не менее я внимательно вглядывался в море. Наскоро обедал, тревожно спал. И, несмотря на палящий зной, несмотря на проливные дожди, не уходил с палубы. То перегнувшись через борт на баке, то опершись о поручни на шканцах, я жадно впивался глазами в вспененные гребни бурунов, исчертивших морскую ширь до самого горизонта! И сколько раз приходилось мне волноваться вместе с экипажем, стоило из воды выступить черной спине кита! Валили валом матросы на палубу. Затаив дыхание, напрягая зрение, вся команда следила за животным. Я тоже смотрел, смотрел, рискуя повредить сетчатку, ослепнуть! Флегматичный Консель неизменно говорил:
"If, sir, you would not squint so much, you would see better!"	- Господин профессор видел бы много лучше, если бы меньше утруждал глаза!