Двадцать великих открытий в детской психологии

Нам известно, что исследовательское поведение макак-резусов отчасти зависит от социального статуса их родителей в группе. А человеческие дети ощущают на себе влияние социального статуса своих родителей?

Глава 11.Невидимый эластичный трос

БАЗОВЫЕ МАТЕРИЛЫ: ATTACHMENT AND LOSS.

Bowlby, J. (1969). Vol. I. Attachment. New York: Basic Books.

Вам когда-нибудь приходилось наблюдать за игрой ребенка «на эластичном тросе»? Может быть, вы просто никогда не слышали такого названия, но я абсолютно уверен в том, что вы видели, как дети в это играют. Такая игра во многом напоминает занятие экстремальным видом спорта. Этот спорт заключается в том, что смельчаки привязывают к лодыжкам длинный прочный эластичный трос, а затем прыгают с высокого здания, с моста или платформы, расположенной высоко в небе. Вся надежда на то, что секундой раньше, чем лицо этого безумца встретится с землей, эластичный трос замедлит падение смельчака и вырвет человека из цепких лап гравитации.

Игра ребенка «на эластичном тросе» тоже связана с риском и отвагой, для нее тоже необходима неподвижная платформа, но в этом случае трос соединяет мать с ее 2- или 3-летним ребенком. Однако в жизни игра обходится без прыжков, а трос невидим постороннему глазу. Играющих «детей на тросе» можно увидеть повсюду в общественных местах, где бы ни были матери и их чада. Мать, выступающая в качестве «домашней базы», начинает игру, занимая относительно неподвижную позицию. Например, она может сидеть на стуле в комнате, где пациенты ожидают приема врача, или на скамейке рядом с площадкой для детских игр. Ребенок стартует из положения рядом с матерью. Цель игры для ребенка заключается в том, чтобы уйти как можно дальше от матери, прежде чем невидимый трос тревоги и страха снова притянет его к ней. Однако если ребенок, не обращая на это внимания, забредет слишком далеко от домашней базы, эластичный трос притянет к нему мать. «Дети на тросе» всегда играют в общественных местах.

Когда в следующий раз вы соберетесь на детскую площадку, в аэропорт или в ресторан, остановитесь и немного понаблюдайте. Вы увидите детей и их мамаш, движущихся туда-сюда, блуждающих взад и вперед, движущихся навстречу друг другу, и наоборот. Трос, соединяющий их, остается для вас невидимым, но вас не покидает ощущение его присутствия, так как он постоянно удерживает маму и ее ребенка в зоне безопасности, не позволяя им слишком удаляться друг от друга.

Джон Боулби (John Bowlby) имел репутацию видного деятеля в области детского психического здоровья, особенно благодаря тому, что именно он открыл и сформулировал правила для игры «детей на тросе». Хорошо, я согласен, никто их так не называет. Предположим, что это я придумал для них такое название. Да и не игра это вовсе. Это нечто, что в нормальных условиях непрестанно происходит между матерями и их маленькими Детьми. Боулби называл это явление «привязанностью». Но вам будет легче составить четкое представление о том, что он имел в виду, если его понятие привязанности вы будете ассоциировать с игрой «детей на тросе».

Работам Боулби, а также его коллеги Мэри Эйнсворт (Магу Ainsworth, см. главу 12), мы обязаны самым значительным за последние 50 лет теоретическим прорывом в научных исследованиях эмоциональных взаимоотношений матери и ребенка. Сообща они установили и раскрыли громадный купол идей известный в психологии как теория привязанности. Воспользовавшись базой данных «PsycINFO», я попытался выяснить сколько опубликованных статей было посвящено проблеме привязанности. Я получил свыше 5000 источников! На мое счастье, я испытал огромное удовольствие от изучения, по крайней мере, тех двух глав, к которым я могу обратиться, чтобы живописать научный вклад этих всемирно известных основоположников теории привязанности. Настоящую главу я посвящу деятельности Боулби (который был третьим среди 20 авторов, чьи работы, опубликованные после 1950 года, считаются революционными). В следующей главе я поподробнее остановлюсь на том, какой вклад в науку внесла Мэри Эйнсворт (стоящая в названном списке четвертой).

Боулби получил медицинское образование по специальности «психиатрия». Как и у большинства психиатров, закончивших образование в первой половине XX века, его клиническая практика была насквозь пропитана философскими и теоретическими традициями психоанализа — того направления в психотерапии, начало которому положил небезызвестный психиатр Зигмунд Фрейд. Ввиду ограниченности рамками главы, я не могу слишком углубляться в подробности обширной и запутанной психосексуальной теории развития личности, предложенной Фрейдом. Но для того чтобы понять теоретический контекст работы Боулби, необходимо вкратце обрисовать традиционный психотерапевтический подход, применявшийся Фрейдом и многими его последователями.