Двадцать восемь дней (СИ)

Полиция уехала. Человек, лежавший у стены, так и не двигался. К счастью, его они забрали с собой. Дождь прекратил лить словно из ведра, и повсюду пахло сырой землей. У меня слегка тряслись пальцы на руках, начиная с того момента, как я решила, что убила человека. Мои волосы прилипли к лицу, и я просто смотрела себе под ноги. Но на самом деле взгляд проходил сквозь. Гарри стоял в стороне. Он руками опирался о крышу своего автомобиля. Капли воды стекали по его волосам. Все погрузилось в тишину. И, несмотря на то, что случилось, мне очень хотелось, чтобы сейчас он ничего не говорил; чтобы он подошел и обнял меня. Но он слишком долго делал, что я хочу. На его месте я бы давно сдалась и послала себя к черту. Его спина была напряжена, это было заметно через рубашку. Медленно подойдя ближе, я остановилась в метре от него. Гарри обернулся. Его взгляд устремился прямо в мои глаза. Я не выдержала и отвела их. Он аккуратно дотронулся до моего запястья своими пальцами, словно я могла рассыпаться от малейшего прикосновения, и потянул ближе к себе.

— Никогда… — начал он. — Слышишь?

Я посмотрела на него.

— Никогда не сомневайся в нас.

Я знала, что он имел в виду мое расстройство по поводу Кендалл. С одной стороны, мне действительно не хотелось подозревать его, но с другой, я слышала диалог Найла с Лиамом. Ощутив жжение в глазах и оттолкнув его, я попыталась вырваться, но он не отпускал меня. Я почувствовала ком, нарастающий в моем горле.

— Отпусти.

Гарри слегка ослабил хватку, и я вырвалась.

— Я… Ты считаешь… — тяжело выражать свои мысли, когда ты в потерянном состоянии. — По-твоему я дура?

Он смотрел на меня с непониманием.

— Я знаю, что… — закрыв рот ладонью, я прикрыла веки, чтобы выравнять дыхание. — Я знаю, что было у тебя с Кендалл в отеле… когда… когда ты забрал ее с Хитроу.

Гарри ошеломленно смотрел на меня, и мне даже казалось, не считает ли он происходящее сном. Он оттолкнулся от машины, подходя ближе ко мне. Но я сделала шаг назад. Когда он открыл рот, чтобы что-то сказать, я услышала только хрип, но он сразу откашлялся и сказал лишь одно слово:

— Прости.

Его отчаянный взгляд разрывал мое сердце. Мне стало его жаль. Но от боли у меня щемило в груди. А такое разве прощается? Я собиралась развернуться, как он снова схватил меня за руку.

— Нет, постой! Не бросай меня, Мэри. Я…

Мои глаза наполнялись слезами.

— Я был пьян, я не знал, что… Я думал, она хотела… Она…

Больно слушать красивые лживые речи. Оправдания были совершенно не к месту. Гарри был человеком, который мог принести мне за минуту ужасное количество боли. И за то же самое время огромное количество радости. Я зависела от него.

— Ты бы простил меня?

Я попыталась притянуть свою дрожащую руку к себе. Слишком много стресса для одного дня.

— Простил, потому что не смог бы иначе. Потому что я не могу без тебя. Потому что без тебя мир абсолютно в других цветах. И я даже не знаю, радоваться, что встретил тебя, или отчаиваться. Потому что до тебя все казалось терпимым, а теперь, без тебя ничего не имеет значения.

Его бессмысленные слова так красиво звучали. Так же, как и их песни. Моя голова начинала болеть. Его пальцы ослабели, отчего я смогла отойти на несколько шагов. Только сейчас, впервые за столько времени, я увидела слезы на его глазах. Зрачки дрожали, непрерывно глядя на меня.

— Что мне сделать, чтобы ты меня простила?

Я попятилась, но Гарри упал на колени передо мной. Слезы покатились по моим щекам. Он был в отчаянии. Он так же зависит от меня?

— Я сделаю, что угодно. Мэри, не уходи, — он схватил мою руку обеими своими. — Я прошу… умоляю.

Боль, которая прорезала мне горло и грудную клетку, усиливалась с каждым его словом. Слезы застыли в его зеленых глазах. Мои ноги подкашивались. Я знала, что тоже не смогу без него, что он тоже мне бессознательно и безмерно нужен. Но ведь тогда можно бесконечно совершать ошибки и бесконечно быть принятым?

Я не могла удержаться. Гарри изменил все мои ожидания от этой поездки, изменил то, что я считала необходимостью, изменил мою жизнь. Он изменил меня. Опустившись на асфальт, я потянула его к себе. Гарри опустил голову мне на грудь. Он тяжело дышал. Его сердце бешено колотилось. Он обвил руки вокруг моей талии, а я вокруг его шеи. Мы сидели так около десяти минут. И я поняла, что, если бы ушла сейчас, то никогда бы себе этого не простила. А Гарри слишком долго был сильным. Я понимала, это тяжело — быть мужчиной. Я спутала пальцы с его волосами и принялась накручивать пряди. От него исходило тепло и родной запах. Мы все делаем ошибки, он не исключение и тоже имеет право на прощенье. Я бы точно не смогла без него.

— Я не могу без тебя, — перебив тишину, прошептал Гарри, будто прочитал мои мысли.

— И я.

Закрыв глаза, я дала слезам волю. Снова.

— И я, Гарри.

***