Двадцатое июля

— Господин Гесс, — мужчина лет тридцати, светловолосый, с прекрасной военной выправкой, предложил бывшему партийному секретарю Адольфа Гитлера стул. Сам же расположился на углу стола. — Разрешите представиться. Полковник Том Викерс, Управление специальных операций. А это, — он указал рукой за спину Гесса, и тому пришлось обернуться, чтобы увидеть второго человека: лет на десять старше следователя, седоватого шатена, в темных роговых очках, — полковник Эдвард Габбинс.

— А, ребята с Бейкер-стрит. — Гесс закинул ногу на ногу. — Давно мной не интересовалась ваша контора. Как поживает мистер Шерлок Холмс?

Управление специальных операций получило прописку по адресу: Бейкер-стрит, № 62–64, неподалеку от дома вымышленного персонажа Конан Дойля, в 1940 году. А потому они до сих пор никак не могли привыкнуть к такому соседству.

— Мы тоже хотели бы встречаться с вами почаще, но…

— А кто вам сказал, что я горю желанием с вами встречаться? — умные глаза немца в упор смотрели на Викерса.

— А вы, господин Гесс, ничуть не изменились с нашей первой встречи. — Габбинс жестом указал, чтобы молодой человек освободил для него место. — И, конечно, вспомнили меня.

— Естественно, господин Букмастер.

— Даже имя мое запомнили?

— У меня в последние годы слишком размеренная жизнь, потому любое событие смакую, перебирая его в памяти. Ваши визиты являлись для меня настоящим праздником.

Полковник кивнул в сторону окна:

— Сегодня бомбили Лондон. Ракетами.

Гесс заинтересованно прислушался.

— По данным нашей разведки, Вернер фон Браун не был готов к таким действиям. Тем более что в районе стрельб наши люди провели две недели назад операцию. Стрельбище было практически ликвидировано. Однако в течение дня на него срочно доставили людей и заставили их ударными темпами восстановить полигон.

— Вы хотите от меня узнать, как они это сделали? — в голосе Гесса прозвучал сарказм.

— Нет. Я специально начал со столь трагического факта, чтобы вы поняли, в каком ключе будет проходить наша беседа. И мне не хочется, чтобы наш диалог превратился в фарс. Кстати, 20 июля на Адольфа Гитлера было совершено покушение.

Подбородок Гесса задрожал.

— Мне это известно.

— От кого? — Полковник быстро взглянул на напарника. Тот пожал плечами.

— Тюрьма не есть полная изоляция. — Гесс вымученно улыбнулся. — Я подобного ждал. Я все время ждал, когда это случится. Он погиб?

— Нет. Жив. Только ранен.

— Значит, Бог по-прежнему с ним.

— Вы сказали, что ждали такого развития событий. А нельзя ли подробнее?

Гесс попросил стакан воды. Проливая воду на мятый костюм, осушил его и вернул на стол. Потом сжал ладони коленями, чтобы скрыть их дрожь, и начал рассказ:

— На него готовились покушения всегда. Сколько я его помню. И в двадцать восьмом, и в тридцать втором, и в тридцать третьем, и в тридцать девятом. И коммунисты, и социалисты, и однопартийны, и пьяницы без определенного места жительства. Впрочем, вам и так все хорошо известно из прессы. Но вы не знаете одного. Большинство покушений в начале политической карьеры он придумывал сам. Да, да. И то был неплохой трюк для завоевания внимания масс. Он действительно срабатывал. Мол, кого бьют, того и любят. Поначалу те, кто не знал Ади, по-настоящему переживали за его жизнь. Потом, когда начали догадываться, что к чему, бдительность, естественно, притупилась. Смысл волноваться о том, чего все равно не произойдет, исчез. Бдительность охраны, разумеется, тоже притупилась. Я это заметил еще тогда, в тридцать девятом. Подозреваю, задумался тоща и Гитлер. Иначе бы он так не испугался никогда и не готовившегося на него покушения с вашей стороны в тридцать девятом. А они, значит, воспользовались ситуацией в сорок четвертом. Даю голову на отсечение, что того, кто проносил бомбу, даже не проверяли.

— Вам известны имена заговорщиков?

— Вы хотите проверить, насколько хорошо работает тюремная связь?

— С вами интересно беседовать. — Букмастер налил чай себе и собеседнику. — Мне вы импонировали начиная с сорок первого года, когда мы начинали с вами работу. Жаль, что ее так внезапно прервали.

— На то были причины. — Гесс сделал глоток и зажмурился: — Вот чего мне будет не хватать в Германии, так это настоящего английского чая.

— Сейчас в Англии не все пьют такой чай.

— Но и не все владеют такой информацией, как я.

Букмастер решил промолчать. По Управлению ходили слухи, что якобы Чемберлен поддержал решение Гитлера начать войну против

СССР, тем самым отведя удар от Британии. Высказывались также версии, что будто бы премьер оказал поддержку не только словами. И прилет Гесса, в противовес высказываниям Гитлера, выполнил поставленную задачу.

— Гитлер был вашим кумиром?

— Почему «был»? — Гесс вскинул глаза на собеседника. — Он и сейчас им является. Это там, в Германии, его считают просто Гитлером. А для меня он фюрер. Такой человек, как фюрер, просто так уйти из жизни не может. Великие люди, господин полковник, из жизни просто так не уходят. Никогда!

— Вы считаете Гитлера великим?

— Несомненно.