Двадцатый год. Книга вторая

Кёнигсвустерхаузен, 2 августа (ПТА). Радиотелеграф. Председатель революционного трибунала в России сообщает, что со 2 мая до 26 июня с.г. было приведено в исполнение 600 смертных приговоров. 273 человека расстреляно за дезертирство, 42 за уголовные преступления, 45 за беспорядки, 38 за измену, 35 за контрреволюционные преступления, 99 за убийство, 33 за должностные преступления.

В ВЕРХНЕЙ СИЛЕЗИИ

Сосновец, 4 августа. «Обершлезишер Курьер» подтверждает, что в Верхней Силезии, особенно в Катовицах, Бытоме, Мыслевицах, укрывается значительное число дезертиров-евреев и что через немецкую границу продолжают пробираться мужчины призывного возраста. (…)

АРЕСТЫ БОЛЬШЕВИЦКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ

Сосновец, 4 августа. По распоряжению местных и с ведома центральных властей произведены многочисленные обыски и аресты среди коммунистических деятелей, агитировавших против записи в добровольческую армию. Аресты находятся в связи с раскрытием г-ном Сволькеном коммунистической типографии в Варшаве. Одновременно произведен ряд арестов в районе Погонь26 среди укрывающихся там дезертиров.

ОТ ОБЩЕСТВА ПОПЕЧЕНИЯ О ЖИВОТНЫХ

Правление Общества попечения о животных передает в пользование командования польских войск свою лечебницу для лошадей на улице Млотинской, 4, в которой будет безвозмездно предоставлять услуги ветврач А. Хантовер с 8 до 10 часов утром и с 5 до 6 пополудни. Лекарственные и перевязочные средства бесплатно предоставит Общество попечения о животных.

ДАМЫ, желающие обучиться НА ШОФЕРОВ

и после экзамена получить работу, приглашаются подавать заявления под рубрикой «Женщина» в Бюро объявлений Теофиля Петрашека, Маршалковская, 115.

РЕВОЛЬВЕРЫ

«Браунинг» и «Баярд» с патронами поступили в Варшавское охотничье общество, Крулевская, 17.

К сведению отправляющихся на фронт.

***

Далекому от жизни покажется невероятным, а киносценаристу неправдоподобным – однако с кавалерией в семье Котвицких столкнулась в те дни не только созревшая Маня. Браздами, саблями звуча, конница вторглась и в жизнь ее старшей сестры. Но поначалу Барбара столкнулась кое с чем и кое с кем другим.

«Кое-чем» была газетная заметка из раздела «На красном фронте». В ней среди многого другого – наступления Тухачевского, подвигов Конармии, группы Якира, червонного казачества – упоминались отважные рейды некоего броневого поезда, в которых отличились… Барбара не могла дышать. Барбара упала бы в обморок, будь Барбара из числа падающих в обмороки барышень. Словом, в рейдах отличились «тт. Круминь, Ерошенко и Мерман».

Три товарища фигурировали без имен и без инициалов, и мало ли в России Ерошенок, но рядом с Ерошенко стояла другая известная Басе фамилия – Мерман. И хотя в России сыщутся и Мерманы, тесное соседство двух имен не оставляло, почти не оставляло сомнений. Неужели тот самый комический Оська из Волгубчека? Стало быть… Не верилось. Они воюют? Вместе? На бронепоезде? «Против независимой, свободной Польши», – уточнил ехидный голос. «Против Трэшки и Стахуры», – оборвала Барбара, жестко и решительно.